Джеймс Хадсон - генерал-лейтенанту Герберту Тэйлору. Константинополь,8 февраля 1836 г. О захвате черкесами военного корабля, нападении абазин на Ставрополь и попытках русских выдворить из Турции Сафер-бея.
Джеймс Хадсон - генерал-лейтенанту Герберту Тэйлору. Константинополь,8 февраля 1836 г.
Секретно.
Мой дорогой сэр Герберт,
со времени отправки последнего курьера в Черкесии произошли следующие инциденты,или скорее события, сообщить о которых я не имел возможности раньше, о чем сожалел, так как они существенно подкрепляют то, о чем я рассказал в моем последнем письме.
На последней неделе ноября у побережья Черкесии появился русский военный корабль, якобы класса "74" (ворруженный 74 орудиями), в сопровождении фрегата и катера, и в течение нескольких дней крейсировал поблизости от геленджикской бухты. Черкесы, предположив, что русские намерены высадить десант, сосредоточились в нескольких пунктах побережья, чтобы сбросить его в море. Но в предпоследний или последний день ноября с северо-запада подул сильный штормовой ветер, и этот "74" был выброшен на берег немного севернее Геленджика. Фрегат и катер, сопровождавшие корабль, спустили шлюпки и стали готовиться к поднятия его на воду. Однако ночью шторм усилился, так что фрегату и катеру пришлось отойти дальше от берега. Черкесы тем временем сгруппировались, внезапно атаковали этот выброшенный на берег военный корабль и захватили его. Пленников тут же увели в горы, а с корабля сняли все, что на нем было, кроме орудия, после чего его подожгли, так что когда фрегат и катер, которым посчастливилось больше и они уцелели, вновь показались на горизонте, от него уже ничего не осталось.
В конце того же ноября, месяца черкесы-абазины сосредоточили свои силы, чтобы нанести ответный удар черноморским казакам и русским регулярным частям, совершавшим вторжения на их территорию. Абазины ворвались в Ставрополь, столицу так называемого "правительства Кавказа", и увели с собой 1700 пленных, 8000 голов скота и пр. 300 из захваченных пленных - люди, занимавшие в Ставрополе высокое положение: офицеры, купцы, банкиры. Был среди них и русский военный высокого ранга, генерал, как говорят; его взяли в плен вместе с его штабом. Это уже второй налет на Ставрополь, совершенный за последний год. В первый раз они захватили до 800 пленных. Это второе нападение, о котором я только что сообщил, тоже завершилось полным успехом черкесов, хотя русские и готовились встретить их.
Позавчера русский посланник предъявил серьезную жалобу Порте по этому поводу и потребовал, чтобы все черкесы, проживающие ныне в Константинополе, особенно их главарь Сефер-бей, были выданы русским или выдворены из столицы. Какой результат имела эта жалоба, я еще не узнал, но информация, которую я получил вчера, дает мне все основания полагать, что Порта даст уклончивый ответ.
Рейс эффенди (министр иностранных дел), который, как я сообщал в моей последней депеше, часто посылал за Сефер-беем, чтобы поговорить с ним, II января снова послал за ним и сразу же стал упрекать его в том, что он причиняет Порте большие неприятности и трудности в ее отношениях с русскими. Русские, сказал визирь, требуют твоей выдачи и заявляют, что ты их подданный; они жалуются на твои интриги и говорят, что ты гость англичан (Переведено дословно. Вероятно, имеется в виду, что Сефер-бей действовал в интересах англичан.).
Если я, подданный императора Николая, отвечал Сефер-бей, то почему они /русские/ не схватят- меня. Они знают,что я не их подданный. Ты это тоже знаешь. В каких интригах я виноват? Я уроженец угнетенной, но свободной страны. Я добиваюсь независимости и безопасности моей страны открытыми и честными средствами, а сам я не намерен угнетать или беспокоить тех, кто никогда меня не трогал. Россия, когда она заводит разговоры о чьих-то интригах, должна лучше посмотреть, что делается у нее дома. Правда, я знаком с англичанами, так же как и с другими иностранцами, но чего тут России опасаться? Уж не боится ли она англичан? Что ж, если это так, то она и должна их бояться, потому что она вредила им или, если уж ей так нравится это слово, интриговала против них. Я уважаю англичан, я восхищаюсь ими. Я был бы рад видеть их в Черкесии, и я добиваюсь их помощи, но не больше, а так же, как я добиваюсь ее от любой другой благородной и независимой нации. Скажи это русским.
А не было бы для тебя лучше, продолжал рейс эффенди, если бы ты жил в мире и счастье со своей семьей, вместо того, чтобы жить в постыдной нищете, как ты живешь сейчас? Скажи мне, чего ты просишь? Россия даст тебе это, она не откажет тебе ни в чем, только живи в мире.
Да, я беден, отвечал бей, но моя бедность - это позор для твоей страны. Будь ты, рейс эйфенди, настоящим другом своей страны, я не был бы нищ и твоя страна была бы независимой. Твои господин, султан, чей хлеб-соль ты ешь, не был бы рабом русских, таким же, как и ты, а ведь именно из-за тебя и таких, как ты, он попал в это рабство.
Если б ты любил свою страну, ты должен был бы пострадать за нее. А много ли ты выстрадал, это лучше всего известно тебе самому. Ты говоришь о любви к своей стране, а слушаешь русских. Ты взываешь к преданности султану, а сам пересчитываешь русское золото. Проливал ли ты кровь или слезы за своя страну?
Будь свидетель, что я-таки плачу о своей стране, - сказал рейс эффенди, и слезы действительно потекли по его щекам. -Я люблю мою страну, ко она стала добычей гяуров. Англичане бросили нас, а мы слишком слабы, чтобы одни противостоять России, - что я могу поделать?
Разговор продолжался, но я не буду передавать дальше его содержание /по тем записям, которые я делал/, так как боюсь, что стану испытывать ваше терпение. Результат был таков, что бей и рейс эффенди расстались добрыми друзьями, причем последний пообещал впредь вести себя лучше и не играть на руку русским. Сефер-бей, который, кажется, принял слезы рейса эффенди за хорошую шутку, весело смеялся, рассказывая мне об этой сцене. Он считает, - а в этих делах он, помоему, большой авторитет, - что если бы у рейса эффенди и остальных министров была хоть малейшая надежда на поддержку, то есть реальную поддержку, со стороны Англии, они повернули бы против России. Впрочем, я не прав, сказав про остальных министров, - в Диване есть и честные пока люди, но если их честность не найдет поддержки, то они снесут ее, вероятно, на доходный рынок, который всегда держит открытым Россия.
Широко распространившиеся здесь слухи, согласно которым есть большая вероятность, что Англия и Франция пойдут на войну с Россией, уже достигли и многих отдаленных пунктов; дошли они также до Черкесии и Дагестана. Вчера Сефер-бей пришел ко мне и сказал: "Я получил предложения из Дагестана, с которыми мне хотелось бы вас познакомить. Дагестанские вожди, как вы знаете, отдали себя под мое командование. По их словам, они слышали, что Англия больше не дружит с Россией и что обе страны готовятся к войне, А если дело обстоит так, то им хотелось бы доказать Англии свою силу тем, что они сразу же отберут у русских Тифлис, Дербент, Баку, Поти, атакуют русские войска, разбросанные небольшими гарнизонами по Грузии, и выгонят русских из этой области. Они готовы пойти на это, но их беспокоит, поддержит ли их в случае успеха, в котором я не сомневаюсь, Англия, особенно после того, как они утвердят свою независимость. Они готовы пойти на это, даже если Англия останется в мире с Россией, и настаивают на том, что пойдут; но если они докажут, сбросив русское иго, свое право на независимость и выбьют русских из Грузии, то они хотят знать, поддержит ли их Англия, поможет ли она им добиться независимости? "Черкесы, продолжал Сефер-бей, пишут мне в таком же духе. Те же слухи дошли и до них, и им так же не терпится двинуться на Астрахань, как дагестанцам - на Тифлис. Как ты думаешь, поддержит нас Англия, если события сложатся так, что мы сумеем разгромить русских?”
Англия, сказал я, не будет делать ничего, пока для нее не станет все ясно. Я не думаю, что она придет на помощь дагестанским вождям, если те попытается изгнать русских из Грузии, ведь она сейчас поддерживает мирные отношения с Россией. Но если дагестанцы выбьют русских из Грузии и потом потребуют своего права на независимость, то это другое дело, но и тут я не могу ответить на вопрос, поможет ли им в таком случае Англия утвердить свои независимость...
PRO, FO 78/273
Секретно.
Мой дорогой сэр Герберт,
со времени отправки последнего курьера в Черкесии произошли следующие инциденты,или скорее события, сообщить о которых я не имел возможности раньше, о чем сожалел, так как они существенно подкрепляют то, о чем я рассказал в моем последнем письме.
На последней неделе ноября у побережья Черкесии появился русский военный корабль, якобы класса "74" (ворруженный 74 орудиями), в сопровождении фрегата и катера, и в течение нескольких дней крейсировал поблизости от геленджикской бухты. Черкесы, предположив, что русские намерены высадить десант, сосредоточились в нескольких пунктах побережья, чтобы сбросить его в море. Но в предпоследний или последний день ноября с северо-запада подул сильный штормовой ветер, и этот "74" был выброшен на берег немного севернее Геленджика. Фрегат и катер, сопровождавшие корабль, спустили шлюпки и стали готовиться к поднятия его на воду. Однако ночью шторм усилился, так что фрегату и катеру пришлось отойти дальше от берега. Черкесы тем временем сгруппировались, внезапно атаковали этот выброшенный на берег военный корабль и захватили его. Пленников тут же увели в горы, а с корабля сняли все, что на нем было, кроме орудия, после чего его подожгли, так что когда фрегат и катер, которым посчастливилось больше и они уцелели, вновь показались на горизонте, от него уже ничего не осталось.
В конце того же ноября, месяца черкесы-абазины сосредоточили свои силы, чтобы нанести ответный удар черноморским казакам и русским регулярным частям, совершавшим вторжения на их территорию. Абазины ворвались в Ставрополь, столицу так называемого "правительства Кавказа", и увели с собой 1700 пленных, 8000 голов скота и пр. 300 из захваченных пленных - люди, занимавшие в Ставрополе высокое положение: офицеры, купцы, банкиры. Был среди них и русский военный высокого ранга, генерал, как говорят; его взяли в плен вместе с его штабом. Это уже второй налет на Ставрополь, совершенный за последний год. В первый раз они захватили до 800 пленных. Это второе нападение, о котором я только что сообщил, тоже завершилось полным успехом черкесов, хотя русские и готовились встретить их.
Позавчера русский посланник предъявил серьезную жалобу Порте по этому поводу и потребовал, чтобы все черкесы, проживающие ныне в Константинополе, особенно их главарь Сефер-бей, были выданы русским или выдворены из столицы. Какой результат имела эта жалоба, я еще не узнал, но информация, которую я получил вчера, дает мне все основания полагать, что Порта даст уклончивый ответ.
Рейс эффенди (министр иностранных дел), который, как я сообщал в моей последней депеше, часто посылал за Сефер-беем, чтобы поговорить с ним, II января снова послал за ним и сразу же стал упрекать его в том, что он причиняет Порте большие неприятности и трудности в ее отношениях с русскими. Русские, сказал визирь, требуют твоей выдачи и заявляют, что ты их подданный; они жалуются на твои интриги и говорят, что ты гость англичан (Переведено дословно. Вероятно, имеется в виду, что Сефер-бей действовал в интересах англичан.).
Если я, подданный императора Николая, отвечал Сефер-бей, то почему они /русские/ не схватят- меня. Они знают,что я не их подданный. Ты это тоже знаешь. В каких интригах я виноват? Я уроженец угнетенной, но свободной страны. Я добиваюсь независимости и безопасности моей страны открытыми и честными средствами, а сам я не намерен угнетать или беспокоить тех, кто никогда меня не трогал. Россия, когда она заводит разговоры о чьих-то интригах, должна лучше посмотреть, что делается у нее дома. Правда, я знаком с англичанами, так же как и с другими иностранцами, но чего тут России опасаться? Уж не боится ли она англичан? Что ж, если это так, то она и должна их бояться, потому что она вредила им или, если уж ей так нравится это слово, интриговала против них. Я уважаю англичан, я восхищаюсь ими. Я был бы рад видеть их в Черкесии, и я добиваюсь их помощи, но не больше, а так же, как я добиваюсь ее от любой другой благородной и независимой нации. Скажи это русским.
А не было бы для тебя лучше, продолжал рейс эффенди, если бы ты жил в мире и счастье со своей семьей, вместо того, чтобы жить в постыдной нищете, как ты живешь сейчас? Скажи мне, чего ты просишь? Россия даст тебе это, она не откажет тебе ни в чем, только живи в мире.
Да, я беден, отвечал бей, но моя бедность - это позор для твоей страны. Будь ты, рейс эйфенди, настоящим другом своей страны, я не был бы нищ и твоя страна была бы независимой. Твои господин, султан, чей хлеб-соль ты ешь, не был бы рабом русских, таким же, как и ты, а ведь именно из-за тебя и таких, как ты, он попал в это рабство.
Если б ты любил свою страну, ты должен был бы пострадать за нее. А много ли ты выстрадал, это лучше всего известно тебе самому. Ты говоришь о любви к своей стране, а слушаешь русских. Ты взываешь к преданности султану, а сам пересчитываешь русское золото. Проливал ли ты кровь или слезы за своя страну?
Будь свидетель, что я-таки плачу о своей стране, - сказал рейс эффенди, и слезы действительно потекли по его щекам. -Я люблю мою страну, ко она стала добычей гяуров. Англичане бросили нас, а мы слишком слабы, чтобы одни противостоять России, - что я могу поделать?
Разговор продолжался, но я не буду передавать дальше его содержание /по тем записям, которые я делал/, так как боюсь, что стану испытывать ваше терпение. Результат был таков, что бей и рейс эффенди расстались добрыми друзьями, причем последний пообещал впредь вести себя лучше и не играть на руку русским. Сефер-бей, который, кажется, принял слезы рейса эффенди за хорошую шутку, весело смеялся, рассказывая мне об этой сцене. Он считает, - а в этих делах он, помоему, большой авторитет, - что если бы у рейса эффенди и остальных министров была хоть малейшая надежда на поддержку, то есть реальную поддержку, со стороны Англии, они повернули бы против России. Впрочем, я не прав, сказав про остальных министров, - в Диване есть и честные пока люди, но если их честность не найдет поддержки, то они снесут ее, вероятно, на доходный рынок, который всегда держит открытым Россия.
Широко распространившиеся здесь слухи, согласно которым есть большая вероятность, что Англия и Франция пойдут на войну с Россией, уже достигли и многих отдаленных пунктов; дошли они также до Черкесии и Дагестана. Вчера Сефер-бей пришел ко мне и сказал: "Я получил предложения из Дагестана, с которыми мне хотелось бы вас познакомить. Дагестанские вожди, как вы знаете, отдали себя под мое командование. По их словам, они слышали, что Англия больше не дружит с Россией и что обе страны готовятся к войне, А если дело обстоит так, то им хотелось бы доказать Англии свою силу тем, что они сразу же отберут у русских Тифлис, Дербент, Баку, Поти, атакуют русские войска, разбросанные небольшими гарнизонами по Грузии, и выгонят русских из этой области. Они готовы пойти на это, но их беспокоит, поддержит ли их в случае успеха, в котором я не сомневаюсь, Англия, особенно после того, как они утвердят свою независимость. Они готовы пойти на это, даже если Англия останется в мире с Россией, и настаивают на том, что пойдут; но если они докажут, сбросив русское иго, свое право на независимость и выбьют русских из Грузии, то они хотят знать, поддержит ли их Англия, поможет ли она им добиться независимости? "Черкесы, продолжал Сефер-бей, пишут мне в таком же духе. Те же слухи дошли и до них, и им так же не терпится двинуться на Астрахань, как дагестанцам - на Тифлис. Как ты думаешь, поддержит нас Англия, если события сложатся так, что мы сумеем разгромить русских?”
Англия, сказал я, не будет делать ничего, пока для нее не станет все ясно. Я не думаю, что она придет на помощь дагестанским вождям, если те попытается изгнать русских из Грузии, ведь она сейчас поддерживает мирные отношения с Россией. Но если дагестанцы выбьют русских из Грузии и потом потребуют своего права на независимость, то это другое дело, но и тут я не могу ответить на вопрос, поможет ли им в таком случае Англия утвердить свои независимость...
PRO, FO 78/273
Комментарии 0