Кровная месть у черкесов в творчестве М.Ю.Лермонтова
На протяжении веков Северный Кавказ, будучи страной малодоступной и таинственной, привлекал к себе внимание европейцев. Больше всего их интересовали воинственность и суровость нравов его жителей, а также их истоки. Многие из побывавших на Кавказе пытались раскрыть эту тайну, но лучше всех это удалось М.Ю. Лермонтову.
Из всех народов Северного Кавказа его в большей степени заинтересовали черкесы (адыги). Описывая образ черкеса, систему его этнокультурных ценностей и особенности менталитета, поэт заострил свое внимание на обычае кровной мести. Именно в нем он видел истоки суровости и жестокости нравов не только черкесов, но и всех кавказских горцев. Поэтому тема кровного мщения присутствует во всех его литературных произведениях, посвященных Северному Кавказу.
Самым главным в жизни черкеса была его честь. Это весьма емкое и пространственное понятие, представлявшее собой разветвленную систему ценностей, базовыми среди которых были свобода и отечество. Они были тесно взаимосвязаны, так как корни любви к свободе произрастали из почвы любви к отечеству. Несмотря на эту тесную связь, черкес отдавал приоритет свободе, а не отечеству. Свобода была для него главной святыней. На протяжении всей своей истории черкесам постоянно приходилось защищать свою свободу и отечество от внешних врагов. Поэтому война занимала центральное место в их жизни. В связи с этим черкес, прежде всего, был воином. Война в свою очередь породила целую плеяду ценностных категорий, пронизывавших адыгский менталитет – мужество и храбрость, воинская слава, славная смерть в бою, презрение трусости, воинская удаль и любовь к оружию. Все эти моменты, переплетаясь воедино, формировали стержень души каждого черкеса, определяя его сознание и поступки .
Любое посягательство на честь черкеса являлось для него глубокой душевной раной, излечить которую можно было только кровью обидчика. В связи с этим М.Ю. Лермонтов показывал кровную месть не только как суровый механизм поддержания равновесия в горском обществе, но и как единственное средство защиты самого ценного, что было у черкеса – его чести.
Кровная месть вследствие этого была очень жестокой. Она возвышалась над всеми другими адыгскими ценностями: старшинство лет, почитание женщины, дружба, братство и материнская любовь. Поэтому жертвами возмездия становились даже старики и женщины, а узы дружбы, кровного братства и материнской любви были бессильны перед законом кровного мщения . Отсюда М.Ю. Лермонтов изображал кровную месть у черкесов не только как священный долг, передававшийся из поколения в поколение, но и как высший закон мироздания:
Узнай: ты чудом сохранен
От рук убийц окровавленных,
Чтоб неба оправдать закон
И отомстить за побежденных;
И не тебе принадлежат
Твои часы, твои мгновенья;
Ты на земле орудье мщенья .
Невыполнение этого священного долга считалось в адыгском обществе трусостью и влекло за собой всеобщее презрение, страшнее которого для черкеса не было ничего на свете. Как бы не был трудновыполним долг кровной мести, его надо было исполнить любой ценой. В этом случае месть превращалась в жизненный смысл для горца, в котором он видел для себя единственный источник душевного удовлетворения:
Блаженство то верней любови,
И только хочет слез да крови.
В нем утешенье для людей,
Когда умрет другое счастье;
В нем преступлений сладострастье,
В нем ад и рай души моей.
Оно при нас всегда, бессменно;
То мучит, то ласкает нас…
Нет, за единый мщенья час,
Клянусь, я не взял бы вселенной! .
Кровная месть при этом приобретала весьма изощренные по своей жестокости формы. Так, Хаджи Абрек, герой одноименной поэмы М.Ю. Лермонтова, перед тем как убить своего кровника Бей-Булата жестоко убивает его возлюбленную Зару, обрекая этим его на мучения, после чего он расправляется и с ним.
Желая дополнительно подчеркнуть огромную мощь обычая кровной мести, М.Ю. Лермонтов столкнул его с не менее мощной категорией – любовью. Это оборачивалось для черкеса тяжелым конфликтом в его душе: он должен был отомстить, но не мог побороть свое чувство любви, подчинив его долгу возмездия. Данная ситуация влекла за собой тягчайшие последствия, которые ломали горцу всю жизнь и превращали его в жестокого зверя .
Раскрывая широкую пространственность кровной мести как явления, М.Ю. Лермонтов перенес ее на более высокий социальный уровень, подключив к этому делу черкесских князей. Кровная месть в этом случае приобретала более значительные масштабы. Так, в поэме «Черкесы», адыгский князь в отместку за пленение своего брата, собрал войско и решился уничтожить целую крепость со всеми ее жителями и военным гарнизоном .
Не останавливаясь на этом, кровная месть поднималась еще выше, достигая уровня межэтнических отношений, где она уже выступала в качестве причины военных конфликтов между целыми народами. При посягательстве на свою свободу, родину и жизнь черкесский народ, возглавляемый князьями, мстил своим врагам кровавой и безжалостной войной:
Черкес не хочет отдохнуть –
Ужели отдыхает мщенье?
Аул, где детство он провел,
Мечети, кровы мирных сел –
Все уничтожил русский воин.
Нет, нет не будет он спокоен,
Пока из белых их костей,
Векам грядущим в поученье,
Он не воздвигнет мавзолей
И так отмстит за униженье
Любезной родины своей .
М.Ю. Лермонтов сотворил образ черкеса-воина, в котором органично сочетались высокие моральные идеалы и жестокий нрав, воплощавшийся в традиции кровной мести. В доступной для всех форме он сумел показать ту огромную роль, которую играла кровная месть в жизни черкесов, раскрыв ее тесную взаимосвязь с их базовыми моральными ценностями, над которыми она нередко возвышалась. Также он показал всепроникающий характер данной традиции, присутствовавшей во всех слоях и сферах жизнедеятельности адыгского общества. Пытаясь понять образ черкеса, М.Ю. Лермонтов, в отличие от других писателей, смог в него вжиться и объективно оценить его, минуя стереотипы европейской системы ценностей. Поэтому на страницах его произведений черкес, несмотря на свой жестокий нрав, предстал в романтическом образе, невольно вызывая у читателей симпатию и уважение.
Остахов А.А.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Измаил-бей // Лермонтов М.Ю. Собр. соч. в 4 томах – Л., 1980. – Т.2 – С.134-196; Беглец // Указ. соч. – С.369-373.
2. Каллы // Указ. соч. – С.97-101; Беглец // Указ. соч. – С.369-373; Аул Бастунджи // Указ. соч. – С.212-232.
3. Каллы // Указ. соч. – С.97.
4. Хаджи Абрек // Указ. соч. – С.240.
5. Каллы // Указ. соч. – С.97-101; Аул Бастунджи // Указ. соч. – С.212-232.
6. Черкесы // Указ. соч. – С.9.
7. Измаил-бей // Указ. соч. – С.143.
Источник: М.Ю.Лермонтов в русской и зарубежной науке и культуре. Материалы Всероссийской научной конференции – 2010. – Пятигорск, 2011. – С.52-56.
Из всех народов Северного Кавказа его в большей степени заинтересовали черкесы (адыги). Описывая образ черкеса, систему его этнокультурных ценностей и особенности менталитета, поэт заострил свое внимание на обычае кровной мести. Именно в нем он видел истоки суровости и жестокости нравов не только черкесов, но и всех кавказских горцев. Поэтому тема кровного мщения присутствует во всех его литературных произведениях, посвященных Северному Кавказу.
Самым главным в жизни черкеса была его честь. Это весьма емкое и пространственное понятие, представлявшее собой разветвленную систему ценностей, базовыми среди которых были свобода и отечество. Они были тесно взаимосвязаны, так как корни любви к свободе произрастали из почвы любви к отечеству. Несмотря на эту тесную связь, черкес отдавал приоритет свободе, а не отечеству. Свобода была для него главной святыней. На протяжении всей своей истории черкесам постоянно приходилось защищать свою свободу и отечество от внешних врагов. Поэтому война занимала центральное место в их жизни. В связи с этим черкес, прежде всего, был воином. Война в свою очередь породила целую плеяду ценностных категорий, пронизывавших адыгский менталитет – мужество и храбрость, воинская слава, славная смерть в бою, презрение трусости, воинская удаль и любовь к оружию. Все эти моменты, переплетаясь воедино, формировали стержень души каждого черкеса, определяя его сознание и поступки .
Любое посягательство на честь черкеса являлось для него глубокой душевной раной, излечить которую можно было только кровью обидчика. В связи с этим М.Ю. Лермонтов показывал кровную месть не только как суровый механизм поддержания равновесия в горском обществе, но и как единственное средство защиты самого ценного, что было у черкеса – его чести.
Кровная месть вследствие этого была очень жестокой. Она возвышалась над всеми другими адыгскими ценностями: старшинство лет, почитание женщины, дружба, братство и материнская любовь. Поэтому жертвами возмездия становились даже старики и женщины, а узы дружбы, кровного братства и материнской любви были бессильны перед законом кровного мщения . Отсюда М.Ю. Лермонтов изображал кровную месть у черкесов не только как священный долг, передававшийся из поколения в поколение, но и как высший закон мироздания:
Узнай: ты чудом сохранен
От рук убийц окровавленных,
Чтоб неба оправдать закон
И отомстить за побежденных;
И не тебе принадлежат
Твои часы, твои мгновенья;
Ты на земле орудье мщенья .
Невыполнение этого священного долга считалось в адыгском обществе трусостью и влекло за собой всеобщее презрение, страшнее которого для черкеса не было ничего на свете. Как бы не был трудновыполним долг кровной мести, его надо было исполнить любой ценой. В этом случае месть превращалась в жизненный смысл для горца, в котором он видел для себя единственный источник душевного удовлетворения:
Блаженство то верней любови,
И только хочет слез да крови.
В нем утешенье для людей,
Когда умрет другое счастье;
В нем преступлений сладострастье,
В нем ад и рай души моей.
Оно при нас всегда, бессменно;
То мучит, то ласкает нас…
Нет, за единый мщенья час,
Клянусь, я не взял бы вселенной! .
Кровная месть при этом приобретала весьма изощренные по своей жестокости формы. Так, Хаджи Абрек, герой одноименной поэмы М.Ю. Лермонтова, перед тем как убить своего кровника Бей-Булата жестоко убивает его возлюбленную Зару, обрекая этим его на мучения, после чего он расправляется и с ним.
Желая дополнительно подчеркнуть огромную мощь обычая кровной мести, М.Ю. Лермонтов столкнул его с не менее мощной категорией – любовью. Это оборачивалось для черкеса тяжелым конфликтом в его душе: он должен был отомстить, но не мог побороть свое чувство любви, подчинив его долгу возмездия. Данная ситуация влекла за собой тягчайшие последствия, которые ломали горцу всю жизнь и превращали его в жестокого зверя .
Раскрывая широкую пространственность кровной мести как явления, М.Ю. Лермонтов перенес ее на более высокий социальный уровень, подключив к этому делу черкесских князей. Кровная месть в этом случае приобретала более значительные масштабы. Так, в поэме «Черкесы», адыгский князь в отместку за пленение своего брата, собрал войско и решился уничтожить целую крепость со всеми ее жителями и военным гарнизоном .
Не останавливаясь на этом, кровная месть поднималась еще выше, достигая уровня межэтнических отношений, где она уже выступала в качестве причины военных конфликтов между целыми народами. При посягательстве на свою свободу, родину и жизнь черкесский народ, возглавляемый князьями, мстил своим врагам кровавой и безжалостной войной:
Черкес не хочет отдохнуть –
Ужели отдыхает мщенье?
Аул, где детство он провел,
Мечети, кровы мирных сел –
Все уничтожил русский воин.
Нет, нет не будет он спокоен,
Пока из белых их костей,
Векам грядущим в поученье,
Он не воздвигнет мавзолей
И так отмстит за униженье
Любезной родины своей .
М.Ю. Лермонтов сотворил образ черкеса-воина, в котором органично сочетались высокие моральные идеалы и жестокий нрав, воплощавшийся в традиции кровной мести. В доступной для всех форме он сумел показать ту огромную роль, которую играла кровная месть в жизни черкесов, раскрыв ее тесную взаимосвязь с их базовыми моральными ценностями, над которыми она нередко возвышалась. Также он показал всепроникающий характер данной традиции, присутствовавшей во всех слоях и сферах жизнедеятельности адыгского общества. Пытаясь понять образ черкеса, М.Ю. Лермонтов, в отличие от других писателей, смог в него вжиться и объективно оценить его, минуя стереотипы европейской системы ценностей. Поэтому на страницах его произведений черкес, несмотря на свой жестокий нрав, предстал в романтическом образе, невольно вызывая у читателей симпатию и уважение.
Остахов А.А.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Измаил-бей // Лермонтов М.Ю. Собр. соч. в 4 томах – Л., 1980. – Т.2 – С.134-196; Беглец // Указ. соч. – С.369-373.
2. Каллы // Указ. соч. – С.97-101; Беглец // Указ. соч. – С.369-373; Аул Бастунджи // Указ. соч. – С.212-232.
3. Каллы // Указ. соч. – С.97.
4. Хаджи Абрек // Указ. соч. – С.240.
5. Каллы // Указ. соч. – С.97-101; Аул Бастунджи // Указ. соч. – С.212-232.
6. Черкесы // Указ. соч. – С.9.
7. Измаил-бей // Указ. соч. – С.143.
Источник: М.Ю.Лермонтов в русской и зарубежной науке и культуре. Материалы Всероссийской научной конференции – 2010. – Пятигорск, 2011. – С.52-56.
Комментарии 0