Битва на Малке (1641 г.): историография и источники
Кабарда XVI–ХVШ вв. находилась в эпицентре сложных геополитических конфликтов великих держав того времени – Османской империи и ее вассала Крымского ханства, Ирана, Русского государства. Поэтому в ее политической и военной истории немало ярких страниц, привлекающих внимание профессиональных историков.
Однако, как это часто бывает с историографией государственно-политических образований, поглощенных Российской империей на Северном Кавказе, она все еще подчинена генеральной линии построения общероссийского историографического дискурса, в котором этатистские сюжеты, связанные с социально-политическим развитием региональных субъектов, не имеют самостоятельного значения, остаются в тени более широких интеграционных процессов. Отражение Битвы на Малке 1641 г. в отечественной историографии может послужить ярким образчиком того, как масштабное событие, имевшее долгую предысторию и эффект кардинального воздействия на последующие внутри- и внешнеполитические процессы в Кабарде, не получило должного внимания в исследовательской работе специалистов-историков.
Справедливости ради стоит сказать, что первый черкесский историограф Ш.Б. Ногмов, опиравшийся на фольклорные данные, ничего об этом событии не пишет. В отличие от сюжетов, связанных с другими великими битвами черкесского позднего Средневековья и Нового времени – Къызбрун зауэ, Къэрэкъэщкъэтау зауэ, Къулкъужын зауэ, Къэнжал зауэ, – битва на Малке 1641 г., спустя два века, черкесским историческим сознанием была, по-видимому, благополучно забыта [Ногмов 1994: 101–111, 114–120, 131–133, 146–147]. Это легко объяснимо спецификой фольклорного сознания. Битва на Малке имеет очень сложный внутриполитический контекст и не укладывается в простую схему победы над внешним противником, преодоления угрозы подчинения его власти. Ни слова об этом сражении не приводит и автор «Исторических сведений о кабардинском народе», хотя один из главных акторов, погибший в битве на Малке – Келемет Куденетов, в очерке упоминается как один из кабардинский князей, пользовавшихся в 30-х гг. XVII в. особым доверием и покровительством Михаила Федоровича Романова (1613–1645) [Кудашев 1991: 48]. Профессиональное изучение истории Кабарды уже в XXв. привело к качественному изменению академического адыговедения, особенно после введения в научный оборот обширного корпуса русских письменных источников – издания в 1957 г. двухтомного сборника архивных материалов «Кабардино-русские отношения в XVI –XVIII вв.», приуроченного к 400-летию «добровольного присоединения» Кабарды к России [КРО 1957]. Мир феодальных владений Северного Кавказа и Кабарды, благодаря извлеченным из русских архивов документам и материалам, стал обретать реальные черты, исторический процесс стало возможным реконструировать в деталях. Однако первые упоминания о битве на Малке в монографиях и обобщающих трудах по истории Кабарды и Северного Кавказа долгое время носили малоинформативный характер. Так Е.Н. Кушева в своей монографии «Народы Северного Кавказа и их связи с Россией (вторая половина XVI– 30-е гг. XVIIв.)» лишь вскользь упомянула о гибели «в 1641 г.в неудачном походе на кабардинцев» Айдемир-шамхала – владельца крупнейшего феодального владения Северного Кавказа Шамхальства Кази-Кумухского [Кушева 1963: 311]. В обобщающем коллективном труде «История Кабардино-Балкарской АССР с древнейших времен до наших дней в 2-х томах», авторы дали самый общий контур произошедших событий: «В 1641 г. Шолоховы (род Талостановых – К.З.) выступили против Казыевых (потомки Кази Пшеапшокова рода Кайтукиных – К.З.) с сыновьями Куденека (род Идаровых ветви Камбулатовичей – К.З.), с Большими Ногаями и дагестанским шамхалом Айдемиром; из Терского города на помощь Куденековичам был послан с отрядом стрелецкий голова Артемий Шишмарев. Казыевы в свою очередь призвали на помощь Малый Ногай. Битва произошла в июне 1641 г. на берегу р. Малки, левого притока Терека и для Шолоховых и их союзников окончилась поражением. Кельмамет Куденеков, шамхал Айдемир, Артемий Шишмарев, а также многие кабардинские мурзы были убиты» [История Кабардино-Балкарской… 1967: 125]. Причем необъяснимым образом даже дата этого сражения была дана с серьезной погрешностью – июнь вместо 12 июля [История Кабардино-Балкарской … 1967: 125; КРО. Т. 1. 1957: 204]. Причины возникновения столь представительных и разнородных коалиций противников также остались за рамками исследования, которое и не могло в обобщающем труде углубляться в детали политической и военной истории Кабарды по каждому частному случаю. Еще более странным и необъяснимым выглядит полное игнорирование битвы на Малке 1641 г. в коллективной монографии «История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в.», тем более, что этот сюжет выходит за рамки военно-политической истории Кабарды и касается всех активных участников события – черкесских, ногайских, дагестанских владетелей, представителей русской военной администрации на Кавказе [История народов… 1988].
В небольших, написанных в соавторстве монографиях «Средневековая Кабарда» и «Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем, Крымским ханством (середина XVI– конец XVIIIв.)» авторы на основе опубли-кованных архивных документов впервые представили общую канву событий, непосредственно предшествовавших битве на Малке, краткое описание самого сражения и его результаты. Однако общая концепция борьбы «прорусских» князей с «прокрымскими», на наш взгляд, не позволила авторам приблизиться к ясному пониманию этатистского содержания произошедших событий [Мальбахов, Эльмесов 1994: 292–305; Мальбахов, Дзамихов 1996: 151–152]. В монографии Ч.Э. Карданова «Путь к России», представляющей собой собрание кратких исторических очерков по персоналиям наиболее известных кабардинских князей XVI–XIX вв., также содержится предыстория и самой битвы на Малке 1641 г. [Карданов 2001: 111–112]. Несколько более подробно обстоятельства битвы на Малке 1641 г. представлены в монографии К.Ф. Дзамихова «Адыги в политике России на Кавказе», причем автор ссылается не только на опубликованные архивные материалы первого тома «Кабардино-русских отношений», но и на документы, которые в этот сборник не вошли и хранятся в качестве отдельного тома в Архиве ИГИ КБНЦ РАН [Дзамихов 2001: 112–113; АИГИ Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 12. ЛЛ. 149–153]. Еще одна монография К.Ф. Дзамихова – «Кабарда и Россия в политической истории Кавказа XVI –XVII вв.», содержит одну из первых попыток представить в развернутом виде общеполитический контекст, предысторию, описание самой битвы на Малке и ее последствий [Дзамихов 2007: 54–63]. Не менее важной заслугой автора является и то, что он впервые ввел в научный оборот несколько очень важных архивных документов, не публиковавшихся ранее и хранившихся в фондах ИГИ КБНЦ РАН [Дзамихов 2007: 204–215]. Специальную статью, посвященную битве на Малке, в 2010 г. опубликовала Ф.А. Озова [Озова 2010]. Из числа последних обобщающих работ по истории Черкесии, в которых сюжеты, связанные с битвой на Малке упомянуты более или менее подробно, стоит также упомянуть «Адыгскую, (черкесскую) энциклопедию» [Кожев 2006: 193].
При столь скромной историографии данного события, трудно найти в истории Кабарды, да и всего Северного Кавказа XVII в. событие настолько масштабное и в то же время, имеющее реальный потенциал детального рекон-струирования на основе архивных источников. Вовлеченность во внутриполитический конфликт второй четверти XVII в. в Кабарде почти всех крупных этнополитических субъектов Центрального и Северо-Восточного Кавказа, и особенно русских контингентов из Терской крепости, предопределила активную дипломатическую переписку между центральным русским правительством, представителями его военной администрации на Северном Кавказе, а также членами местных владетельных домов [КРО. Т. 1. 1957: 144, 181–183, 187–192, 203–205, 260, 385, 408, 417].
Уже введенные в научный оборот архивные данные позволяют подробно рассмотреть несколько аспектов, связанных с битвой на Малке. Во-первых, это предыстория конфликта, которая насчитывала не менее двух десятилетий. Причем конфигурация конкурирующих за высшую политическую власть в Кабарде княжеских группировок нередко кардинально менялась. Пожалуй, неизменным оставалось только одно – прочные связи Идаровых с Москвой и их попытки компенсировать слабость своих политических позиций в Кабарде военной помощью со стороны русского государства. После смерти в 1616 г. Шолоха Тапсарукова (род Талостановых – К.З.) титул пщышхуэ – великого князя Кабарды, перешел к представителю рода Идаровых – Куденету Камбулатову. Он получил царскую жалованную грамоту и признание остальных кабардинских князей, что позволило племяннику Кази Пшеапшокова (род Кайтукиных – К.З.) Алегуко Шогенукову – новому лидеру Казиевой Кабарды, при поддержке 3 тыс. крымского войска расправиться с Талостанеем. После военного поражения Талостановы – Карашай Шолохов (лидер Талостановых – К.З.) и два его брата, попытались найти убежище в Джиляхстановой Кабарде, но были убиты князьями Мударом Алкасовым и Ахло Айтековым [КРО. Т. 1. 1957: 90–94, 386–387, 405, 406, 407]. Это не мешало впоследствии Казиевым и Талостановым быть военными союзниками против Идаровых и стоявшего за их спиной Московского государя. Царское правительство добилось подтверждения лояльности Талостановых и Кайтукиных и выдачи аманатов лишь в конце 1622 г., после совместного похода на их владения Идаровых и отряда русских войск из Терков [КРО. Т. 1. 1957: 97–98, 102–103, 406]. Дальнейшие события можно трактовать как попытку Идаровых и их внешнеполитических покровителей кар-динально изменить порядок функционирования института высшей политической власти в Кабарде и закрепить право на титул пщышхуэ исключительно за Идаровыми в обход владельческих прав остальных княжеских домов.В 1624 г. после смерти Куденета Камбулатова царское правительство выдало жалованную грамоту на княжение его брату Пшимахо, но права последнего на титул пщышхуэ не были признаны в Кабарде. Несмотря на острые противоречия Талостановы и Кайтукины долгое время солидарно выступали против политики Идаровых, направленной на укрепление своего политического статуса в ущерб интересов фактической независимости Кабарды [КРО. Т. 1. 1957: 108]. Однако, у Идаровых уже не было выбора. Они должны были либо смириться с безвозвратной утратой доминирования во внутриполитической жизни страны, либо продолжить использовать связи с Москвой как мощный рычаг давления на своих политических конкурентов. Со-вместные военные акции Идаровых и их русских союзников продолжились и в 1626 г. и в 1630 г. [КРО. Т. 1. 1957: 109–110, 129–131, 408]. В 1631 г. после смерти Пшимахо Камбулатова царскую жалованную грамоту на княжение получил третий подряд представитель рода Идаровых – Наршов Елбузлуков, но его права на титул и статус пщышхуэ в Кабарде, так же как и в случае с его предшественником, не признали [КРО. Т. 1. 1957: 135–138, 385].То есть фактически сложилась ситуация кризиса института высшей политической власти в Кабарде. Политика Идаровых и стоявшего за ними русского правительства привела к тому, что титул пщышхуэ в Кабарде лишился реального значения. Не признаваемые в Кабарде, лишенные в глазах остальных князей-соправителей легитимного права старшинства, последние пщышхуэ из числа Идаровых не имели возможности воспрепятствовать процессам политической дезинтеграции и обособлению Талостанея и Джиляхстанея. Казиева Кабарда, возглавляемая двоюродными братьями Алегуко Шогенуковым и Хатокшоко Казиевым, была сильнейшим феодальным владением. Ее лидеры проявляли ясные претензии на доминирование в стране, и нейтрализовать их исключительно с помощью внешнеполитической поддержки Идаровы оказались не в силах. Кроме того, владения самих Идаровых стали предметом острого соперничества между различными ветвями этого княжеского дома. Наследников Сунчалея Канклычева, умершего в 1625 г., поддержали Кайтукины. Эти княжеские семьи породнились. Шолох Сунчалеевич Черкасский, а после его смерти в 1636 г. – брат Муцал Сунчалеевич, по обычаю левирата, женились на сестре Алегуко Шогенукова[КРО. Т. 1. 1957: 144; Дзамихов 2001: 109]. Более слабую демографическими и военно-политическими ресурсами ветвь Камбулатовичей поддержали Талостановы и Джиляхстановы. Союзники Муцала Сунчалеевича в Кабарде были связаны с враждебными России Крымским ханством и Малым Ногаем. Военное преимущество было на стороне Сунчалеевичей и их союзников. Поэтому в 1639 г. они изгнали из спорных владений своих соперников. Самостоятельная политика Сунчалеевичей и лидеров Казиевой Кабарды вызвала резко негативную реакцию царского правительства, вставшего на сторону Камбулатовых. В 1640 г. Муцал и Будачей Сунчалеевичи Черкасские были обвинены в го-сударственной измене, арестованы и сосланы в Россию. Попытки дипломатическими методами воздействовать на правительство Михаила Федоровича не привели к успеху, и конфликт перешел в финальную стадию [КРО. Т. 1. 1957: 181–183, 187–192, 260, 417].
Вторым кейсом, доступным детальному изучению, является прелюдия к битве на Малке, связанная с гибелью в мае 1641 г. Мудара Алкасова – родственника и союзника Камбулатовичей. Его племянник Келемет Куденетович – лидер Камбулатовых, другие родственники и союзники Камбула-товых предприняли попытку отомстить за убийство Мудара Алкасова. Детали подготовки к военному столкновению позволяют прояснить документы № 127 (1641 г. мая 31 – «Челобитная кабардинского кн. Нарчова (Нартшао – К.З.) Елбузлукова»), № 131 (1641 г. сентября 12 – «Отписка терского воеводы С.И. Шаховского в Посольский приказ...» о битве на Малке 12 июля 1641 г.) и особенно один документ из Архива ИГИ КБНЦ РАН (1641 г. между августа 2 и сентября 14 – «Отписка астраханского воеводы Н.И. Одоев-ского с товарищи в Посольский приказ» о битве на Малке 12 июля 1641 г.) [КРО. Т. 1. 1957: 197–198, 203–205; АИГИ Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 12. лл. 149–153].
Собственно военное столкновение на берегу Малки между противоборствующими сторонами является третьим самостоятельным аспектом проблемы. Благодаря детальным отчетам терского и астраханского воевод, составленным со слов уцелевших участников этого сражения, мы знаем дату сражения (12 июля 1641 г.), локализацию места сражения (левый берег Малки, по-видимому, в районе Зольских пастбищ), название места («под Кабардою... урочище Ить-Алмас»), подробное описание самой битвы с оценкой численности различных контингентов, что само по себе является большой редкостью для черкесского Средневековья и Нового времени. На стороне Камбулатовичей сра-жались дружины Джиляхстановых, Талостановых, войска Айдемир-шамхала (в совокупности 3500 человек), ногайских мурз Салтанаша Аксакова и Хорошая Чюбармаметова (1200 человек), а также русский отряд из боярских детей, стрельцов, служилых окочан, гребенских и терских казаков (500 человек), выделенный терскими воеводами для охраны владений Камбулатовичей [КРО. Т. 1. 1957: 197–198, 203–205; АИГИ Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 12. лл. 149–153]. Объединенные силы Алегуко Шогенукова, Хатокшоко Казиева, Алегуко Сунчалеевича Черкасского и мурз Малого Ногая насчитывали более 2000 человек [АИГИ Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 12. лл. 149–153]. Весьма характерно, что «Отписка в Посольский приказ» астраханского воеводы Н.И. Одоев-ского гораздо подробнее и даже составлена и отправлена в Москву намного раньше аналогичной «Отписки» терского воеводы С.И. Шаховского. Очевидно, астраханский воевода, непосредственно не втянутый в военный эксцесс со столь представительным составом участников, в отличие от своего терского коллеги, не имел причин вводить в заблуждение московское правительство или утаивать информацию. Камбулатовичи потерпели сокрушительное поражение. В бою погибли их лидер Келемет Куденетов и многие союзники – Айдемир-шамхал, Эльдар Ибаков (род Талостановых), командир русского отряда А. Шишмарев и другие [КРО. Т. 1. 1957: 181–183, 203–205; АИГИ Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 12. ЛЛ. 149–153].
Наконец, последним пунктом в комплексе проблем, связанных с битвой на Малке 12 июля 1641 г., является всесторонняя оценка последствий данного события на дальнейшее государственно-политическое развитие Кабарды. Несмотря на свою решительную победу, князья Казиевой Кабарды и их союзники из чиса Идаровых (будущая Большая Кабарда), избегая репрессий со стороны русского правительства, переселились с подвластными за Кубань и установили тесные политические связи с Крымским ханством.Чтобы окончательно не потерять свои позиции в Кабарде, правительство Михаила Федоровича было вынуждено отступить. Будачей и Муцал Сунчалеевичи Черкасские получили амнистию и право вернуться в Терки, а Муцал Сунчалеевич был восстановлен в качестве князя-правителя владений Идаровых в низовьях Терека. При посредничестве Муцала Сунчалеевича начались переговоры с Алегуко Шогенуковым. Этот сюжет истории Кабарды заслуживает особого внимания и детального рассмотрения всех этапов подготовки и проведения процедуры формального примирения сторон. Русские архивные материалы позволяют детально реконструировать и этот своеобразный эпилог грандиозного с точки зрения региональной истории события – битвы на Малке 12 июля 1641 г. – сражения, в котором столкнулись не только лучшие войска чуть ли не половины 114
феодальных владений Северного Кавказа, но и две принципиально различные стратегии развития Кабардинского княжества [КРО. Т. 1. 1957: 208–209, 211–238, 286–287; АИГИ Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 12. лл. 167–175].
Из монографии Кожева З.А. "ОЧЕРКИ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ ЧЕРКЕСИИ XV–XVII вв."
Комментарии 0