Mission Possible. Сирийские черкесы.
Дорога домой
В течение последних 20 дней сирийские черкесы оказались в центре внимания аналитиков и СМИ, специализирующихся по Кавказу.
На сегодняшний день уже четыре группы сирийских черкесов, в общей сложности насчитывающих около 300 человек, обратились к президенту РФ Д. Медведеву, к главам республик, в которых черкесы являются титульной нацией - главе Адыгеи А. Тхакушинову, главе КБР А. Канокову и главе КЧР Р. Темрезову – с просьбой помочь им вернуться на историческую родину в условиях, когда Сирия фактически оказалась на грани гражданской войны.
Как сообщает КУ, «с начала антиправительственных выступлений в марте 2011 г. сирийскими силами безопасности были убиты больше 4 тысяч человек, десятки тысяч подверглись произвольному аресту, многие из них – пыткам. Эти нарушения, широко документированные Хьюман Райт Вотч на основании свидетельств сотен жертв и очевидцев, совершались в рамках массовых и систематических репрессий против гражданского населения, в силу чего они подпадают под квалификацию преступлений против человечности».
По данным ООН, число жертв столкновений в Сирии превысило 3,5 тыс. Официальные данные Дамаска – более полутора тысяч погибших с обеих сторон, причем из них 1100 человек – это сотрудники правоохранительных органов.
Информационное сопровождение российских СМИ по поводу обращения сирийских черкесов к властям и общественности России отличается рядом особенностей, о которых невозможно не упомянуть.
Во-первых, количество публикаций по этой теме в респектабельных федеральных СМИ превысило возможные ожидания; во-вторых, все они отличаются сдержанной риторикой и выгодно выделяются на фоне скороспелых явно "непрочеркесских" публикаций 2010-2011 гг. новоявленных аналитиков, в мгновение ока вдруг объявивших себя специалистами по черкесскому вопросу.
За исключением нескольких дезинформационных вбросов (о якобы 5-млн. субсидиях, которые будут выделены каждому вернувшемуся сирийскому черкесу из федерального бюджета), исходящих из порталов, и до этого не утруждающих себя проверкой подлинности распространяемой информации, медиасопровождение сдержанно и политкорректно.
Возможно, это тоже один из сигналов, которые уже были посланы Москвой и мировому сообществу, и Сирии.
Черкесская община в Сирии. Сегодня, по разным данным, черкесы в Сирии насчитывают от 90 до 100 тыс. человек и расселены в основном в Дамаске, Алеппо и Хомсе.
В середине 1860-х гг. появление черкесов в Сирии было частью процесса расселения черкесов в Османской империи как результата их депортации в ходе и после окончания Кавказской войны.
Османские власти создавали из черкесов буферные поселения и преследовали несколько целей: обустроить пустующие земли за счет черкесов, обладающих более высоким уровнем, по сравнению с местным населением, агротехнической культуры; защитить арабские земледельческие поселения от набегов кочевников; использовать черкесов как носителей развитой воинской традиции в противостоянии с друзами, чье национально-освободительное движение набирало обороты и становилось проблемным для Стамбула.
Кроме этого, черкесские поселения увеличивали количество мусульман в Османской империи. Напомню, что процессы исламизации черкесов в середине 19 века не были завершены, а ислам в сознании новых подданных Порты еще не мог конкурировать с традиционным Адыгэ хабзэ, самой мощной системой, регулирующей личные мотивации и общественные отношения.
С 1860-х гг. расселение черкесов в Сирии прошло еще несколько этапов - основная масса черкесов была переселена сюда из балканских провинций Османской империи после окончания Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. «Адыгская (черкесская) энциклопедия» сообщает, что «черкесская иммиграция в те районы, которые сегодня представляют территорию Сирии, продолжалась вплоть до начала 20-х гг. ХХ века. После окончания Первой мировой войны в Сирии нашли убежище несколько десятков черкесов из Турции. В 1930 г. в Кунейтре поселилось 7 черкесских семей в количестве 50 человек из Советского Союза».
Черкесы в Сирии воспроизводили свою Черкесию – управление осуществлялось через народное собрание (хаса), в которое выбирались представители от каждого населенного пункта. Должность тхамады, главы поселения, была выборной. Османские власти устраивал такой порядок вещей – они наделяли черкесских старшин соответствующими должностями, принятыми в османской региональной системе управления.
Черкесы в Сирии, как писал известный путешественник и этнограф, автор книги «По белу свету» А. Елисеев, «живо перенесли наше воображение на недавно еще покинутый Кавказ». Система жизнеобеспечения, обычаи и обряды, в целом – все институты саморегуляции становились защитным механизмом, который консервировал культуру и препятствовал ассимиляционным процессам.
Такая замкнутость кое в чем сохраняется и до сих пор. Один из студентов черкесов из Сирии, учившийся в Майкопе лет 5 назад, рассказывал мне, что черкесские семьи на фамильные праздники в Дамаске приглашают только черкесов, что женитьба араба на черкешенке – редкий случай и что такой брак поднимает акции арабской семьи в глазах их же родственников на несколько порядков.
Традиционным занятием черкесов вплоть до последних дней была военная служба: традиционная преданность своему правительству и в период османского правления, и в период французского мандата, и во время независимости Сирии создала черкесам репутацию законопослушных и лояльных сирийских граждан.
Анзор Кушхабиев, единственный российский исследователь черкесской диаспоры в Сирии, пишет, что «к концу прошлого века в вооруженных силах страны было 30-35 действующих генералов-черкесов». Однако было бы преувеличением считать черкесов в Сирии исключительно военной кастой - среди черкесов в Сирии известны и успешные врачи, и земледельцы, и ученые, и писатели, и поэты. «В историю сирийского кино вошел как один из первых кинорежиссеров Исмаил Анзор, снявший в 1952 году первый в стране документальный фильм», - сообщает «Адыгская энциклопедия».
О том, что сегодня представляет черкесская община в Сирии, о ее динамике и трансформации; о том, так ли уж велика культурная дистанция между сирийскими и российскими черкесами; об опыте репатриации, накопленном в Адыгее, о том, с кем черкесская диаспора – с Асадом или с повстанцами – читайте в следующих постах..
Век трансформаций
Во второй половине ХХ века черкесская община в Сирии подверглась трансформациям – во-первых, изменилась среда проживания, все больше черкесов в результате миграций теперь живут в Дамаске. Дамаск, одна из крупных современных "восточных" столиц, по официальным данным 2009 года насчитывает 1, 771,000 жителей; если учитывать поселения вокруг Дамаска, экономически и инфраструктурно завязанные на столицу, то, по данным 2004 года, здесь живет 2, 4 млн. человек. Неофициальные источники, например, Wikipedia, дают еще более высокие показатели – 4 млн. человек.
Как и любой город, Дамаск – это несколько «дамасков», перетекающих друг в друга. Один Дамаск – окраины и старый город с неразвитой системой коммуникаций, заброшенными кварталами, неприглядными фасадами домов, напоминающими руины. С лабиринтами узких сумрачных переулков и улочек, на которых надо быть осторожным, чтобы вовремя разойтись не только со встречным туристом, но и с проезжающим автомобилем.
Другой Дамаск – самодостаточный административный центр с современной архитектурой, дорогими магазинами, добротными богатыми особняками и современными клиниками. Именно «второй Дамаск» стал центром притяжения для черкесской элиты Сирии – здесь черкесы стали органично вписанными в современную городскую жизнь, всегда разрушающую традиционный уклад.
Более быстрый ритм жизни, новое восприятие времени и необходимость строго им распоряжаться, интенсивный информационный обмен, доступность новых технологий – все это в последние десятилетия разрушало традиционную замкнутость черкесской общины.
Разрушение замкнутости проявлялось в растущем двуязычии (билингвизме) черкесов, нехарактерном для самого старшего поколения, знавшего лишь родной, черкесский. Городские черкесы усваивали арабский и, вскоре, и английский. Черкесы-сирийцы, учившиеся в Майкопе, говорили на бытовом английском без особых проблем.
Черкесы в последние 30 лет освоили и новые профессии – сегодня они встроены не только в структуры, связанные с армией, системой государственной безопасности и министерством обороны, но и в сферу науки, культуры, высшего образования, медицины. «Среди черкесов в Сирии много интеллектуалов», - читаю в блоге, автором которого является явно черкес из диаспоры, “Narts Chronicles”.
Надо упомянуть и о том, что черкесы уже не имеют того влияния среди военной элиты Сирии, которым обладали еще лет 20 назад. Представление о том, что черкесы представляют собой исключительно военный класс, очень сильно преувеличено. Некоторые аналитики пишут о том, что на сегодняшний день ни один ключевой пост в силовых структурах и армии Башара Асада не занят черкесом.
При наличии таких серьезных трансформаций Северный Кавказ по-прежнему воспринимается черкесами Сирии как духовная родина, а идентичность молодых черкесов строится вокруг воспроизводства системы Адыгэ Хабзэ. Именно сирийские черкесы и в 1920-х, и в 1960-х гг. направляли прошения в СССР с просьбой вернуться домой. Я видела переписку по их поводу в ГАРФе – Государственном архиве Российской Федерации.
Если в 1980-е и даже в 1990-е гг. взаимодействие с сирийской диаспорой носило номинальный характер, затрудненный к тому же бюрократическими препонами, то сегодня Интернет сделал общение безграничным и стал одним из факторов, влияющих на формирование черкесского самосознания во всех странах диаспоры.
Взаимодействие черкесов Сирии с российскими черкесами осуществляется не только через личные и родственные контакты, но и начинается, хотя пока и не столь активно, через общение в закрытом адыго-абхазском сообществе “Western Caucasus” на фейсбуке.
Сегодня черкесы – это часть сирийского общества и кто-то, безусловно, поддерживает режим Асада, а кто-то ему оппонирует. Есть черкесы, участвующие в антиправительственных демонстрациях с самого начала волнений.
Среди 11 арестованных, принимавших участие в демонстрациях возле Министерства внутренних дел, 5 были черкесами. Известно,что на сторону оппозиции перешел Вали Мирза, ныне спикер «Syrian National Counsel», главного органа повстанцев, а шейх Джавдат Саид (Джэудэт Сэхьид-Цей), известный в стране исламский ученый, открыто оппонировал Башару Асаду.
Шейх Джэудэт Сэхьид, один из признанных в Сирии исламских авторитетов и известный во всем исламском мире противник насилия, был одним из 20 подписантов открытого письма, в котором он и его коллеги выразили озабоченность теми насильственными мерами правительства Асада по отношению к гражданам Сирии.
О том, почему адаптация сирийских черкесов в России в случае их эвакуации будет быстрой и о "плюсах" репатриации сирийцев – читайте в следующем посте.
Адаптация пройдет быстро
Решение по сирийским черкесам в Москве еще не принято, а в Интернете – в блогах и на форумах – уже раздаются скептические голоса о том, что этот проект, в случае его успешной реализации, будет обременительным для федерального бюджета, что сирийцы станут обузой, не будут работать, рассчитывая на какие-то особые привилегии от принимающей стороны.
Однако опыт репатриации 1990-х гг. в Адыгее и Кабардино-Балкарии (в Карачаево-Черкесии репатриантов почти нет) говорит, что это далеко не так.
Во-первых, например, в Адыгее уже есть соответствующая среда, в условиях которой адаптация проходит быстрее.
Есть действующие структуры, как государственные («Центр адаптации репатриантов»), так и общественные, помогающие репатриантам вписаться в новую среду. Хатам Мешвез, давно уже репатриировавшийся из Турции, и Яхья Сташ, репатриант из Сирии, активно работают в этих центрах, помогая соответственно студентам из Турции и арабских стран.
Они сотрудничают с Комитетом по делам национальностей, связям с соотечественниками и СМИ Республики Адыгея и помогают с выдачей соответствующих свидетельств о принадлежности студентов именно к черкесам, а не к какому-либо другому народу Турции, Иордании или Сирии.
В двух местных вузах – Адыгейском госуниверситете и Технологическом университете – уже учатся студенты из Сирии и Турции, а в этом учебном году на первый курс набрали по квотам для обучения соотечественников 55 студентов из этих стран. Есть преподаватели русского, разработавшие специальные методики обучения русскому как иностранному. ГТРК «Адыгея» вещает на трех языках: адыгейском, арабском, турецком, и с 2009 года сотрудничает с черкесским спутниковым телевидением в Иордании «Нарт-ТВ».
Многое дал и косовский опыт. В 1998 году при активной поддержке Москвы в Адыгее была организована эвакуация косовских черкесов из охваченной войной Югославии. Для репатриантов из Косово недалеко от Майкопа был специально построен аул, который был назван Мафехабль, что значит «счастливый аул». По мере возможности косовцам помогали правительство КБР, бизнесмены фирмы «Меркурий» КЧР, Адыгэ Хасэ причерноморских адыгов-шапсугов, Адыгэ Хасэ Краснодарского края, Адыгэ Хасэ США (Нью-Джерси и Калифорнии), Хасэ из Иордании, жители Кфар-Кама и Рехьание , где живут черкесы в Израиле, Адыгэ Хасэ Гамбурга.
Тогда 200 тысяч рублей в Фонд помощи репатриантам внес губернатор Краснодарского края Н. Кондратенко, а М. Иругов из селения Исламей (КБР) построил на собственные средства мечеть в Мафэхабле.
Репатриация была для «косовцев» непростой. Сказались и непонимание некоторых местных чиновников, и культурная дистанция, сложившаяся в течение 150 лет пребывания в разных политических и культурных контекстах, особенно заметная в отношении к исламу. Но репатриация состоялась. Из приехавших в Адыгею почти 200 югославских черкесов около 30 человек уехали в Германию либо в Турцию.
Оставшиеся на родине черкесы сами создали рабочие места, выучили русский язык, молодые люди получили образование в Адыгейском государственном университете.
С 1990-х гг. опыт репатриации турецких, сирийских, косовских черкесов показал, что опасения по поводу того, черкесы диаспоры не впишутся в нашу российскую реальность, оказались несостоятельными.
Во-первых, адыги-репатрианты отличаются законопослушностью и лояльностью по отношению к принимающему государству. Это давно отмеченное экспертами качество черкесов позволяло им успешно заниматься военным отходничеством в Польшу и Османскую Турцию в средние века и новое время, а в современный период позволяет потомкам мухаджиров быть идеально интегрированными в силовые структуры и армию Израиля, Турции и Сирии.
Во-вторых, репатрианты ни у кого не сидят на шее, а приносят с собой те трудовые навыки, которыми местные черкесы пока что не обладают. Стоматологические клиники, химчистки, магазины (помню очень давно в Майкопе черкес из Турции впервые открыл магазин верхней одежды, где к покупателю проявляли такое внимание, что советские люди, неизбалованные сервисом, чувствовали себя неловко), маленькие ресторанчики типа фаст-фуд, небольшие фабрики по производству куриного мяса, фабрики по пошиву одежды, школы обучения иностранным языкам, строительные фирмы, открытые репатриантами, не только создают рабочие места в Майкопе, Нальчике и в тех аулах, где селятся наши соотечественники.
Все это - уникальный опыт организации своего личного пространства, к которому российские черкесы еще не привыкли. Отличительной особенностью такого опыта является мотивация человека не только на государственную поддержку, но, прежде всего, на личную инициативу и амбиции.
Лет 10 назад моя мама учила в Адыгейском государственном университете русскому языку студентов из Турции и Сирии. Один из студентов, Фераз, на какой-то праздник подарил нам очень уютные, «веселенькие» домашние часы для кухни с яркими цветочками. С тех пор прошло много лет, но часы так и висят на «своем месте», которое мы нашли для них сразу же. Они идеально вписались в наш Дом и ни разу не сломались… Я думаю, это хороший знак..
Фотографии любезно предоставлены руководством Национального музея Республики Адыгея.
Наима Нефляшева
Из блога "Северный Кавказ сквозь столетия".
© Кавказский узел
В течение последних 20 дней сирийские черкесы оказались в центре внимания аналитиков и СМИ, специализирующихся по Кавказу.
На сегодняшний день уже четыре группы сирийских черкесов, в общей сложности насчитывающих около 300 человек, обратились к президенту РФ Д. Медведеву, к главам республик, в которых черкесы являются титульной нацией - главе Адыгеи А. Тхакушинову, главе КБР А. Канокову и главе КЧР Р. Темрезову – с просьбой помочь им вернуться на историческую родину в условиях, когда Сирия фактически оказалась на грани гражданской войны.Как сообщает КУ, «с начала антиправительственных выступлений в марте 2011 г. сирийскими силами безопасности были убиты больше 4 тысяч человек, десятки тысяч подверглись произвольному аресту, многие из них – пыткам. Эти нарушения, широко документированные Хьюман Райт Вотч на основании свидетельств сотен жертв и очевидцев, совершались в рамках массовых и систематических репрессий против гражданского населения, в силу чего они подпадают под квалификацию преступлений против человечности».
По данным ООН, число жертв столкновений в Сирии превысило 3,5 тыс. Официальные данные Дамаска – более полутора тысяч погибших с обеих сторон, причем из них 1100 человек – это сотрудники правоохранительных органов.
Информационное сопровождение российских СМИ по поводу обращения сирийских черкесов к властям и общественности России отличается рядом особенностей, о которых невозможно не упомянуть.
Во-первых, количество публикаций по этой теме в респектабельных федеральных СМИ превысило возможные ожидания; во-вторых, все они отличаются сдержанной риторикой и выгодно выделяются на фоне скороспелых явно "непрочеркесских" публикаций 2010-2011 гг. новоявленных аналитиков, в мгновение ока вдруг объявивших себя специалистами по черкесскому вопросу.
За исключением нескольких дезинформационных вбросов (о якобы 5-млн. субсидиях, которые будут выделены каждому вернувшемуся сирийскому черкесу из федерального бюджета), исходящих из порталов, и до этого не утруждающих себя проверкой подлинности распространяемой информации, медиасопровождение сдержанно и политкорректно.
Возможно, это тоже один из сигналов, которые уже были посланы Москвой и мировому сообществу, и Сирии.
Черкесская община в Сирии. Сегодня, по разным данным, черкесы в Сирии насчитывают от 90 до 100 тыс. человек и расселены в основном в Дамаске, Алеппо и Хомсе.
В середине 1860-х гг. появление черкесов в Сирии было частью процесса расселения черкесов в Османской империи как результата их депортации в ходе и после окончания Кавказской войны.
Османские власти создавали из черкесов буферные поселения и преследовали несколько целей: обустроить пустующие земли за счет черкесов, обладающих более высоким уровнем, по сравнению с местным населением, агротехнической культуры; защитить арабские земледельческие поселения от набегов кочевников; использовать черкесов как носителей развитой воинской традиции в противостоянии с друзами, чье национально-освободительное движение набирало обороты и становилось проблемным для Стамбула.
Кроме этого, черкесские поселения увеличивали количество мусульман в Османской империи. Напомню, что процессы исламизации черкесов в середине 19 века не были завершены, а ислам в сознании новых подданных Порты еще не мог конкурировать с традиционным Адыгэ хабзэ, самой мощной системой, регулирующей личные мотивации и общественные отношения.
С 1860-х гг. расселение черкесов в Сирии прошло еще несколько этапов - основная масса черкесов была переселена сюда из балканских провинций Османской империи после окончания Русско-турецкой войны 1877-1878 годов. «Адыгская (черкесская) энциклопедия» сообщает, что «черкесская иммиграция в те районы, которые сегодня представляют территорию Сирии, продолжалась вплоть до начала 20-х гг. ХХ века. После окончания Первой мировой войны в Сирии нашли убежище несколько десятков черкесов из Турции. В 1930 г. в Кунейтре поселилось 7 черкесских семей в количестве 50 человек из Советского Союза».
Черкесы в Сирии воспроизводили свою Черкесию – управление осуществлялось через народное собрание (хаса), в которое выбирались представители от каждого населенного пункта. Должность тхамады, главы поселения, была выборной. Османские власти устраивал такой порядок вещей – они наделяли черкесских старшин соответствующими должностями, принятыми в османской региональной системе управления.
Черкесы в Сирии, как писал известный путешественник и этнограф, автор книги «По белу свету» А. Елисеев, «живо перенесли наше воображение на недавно еще покинутый Кавказ». Система жизнеобеспечения, обычаи и обряды, в целом – все институты саморегуляции становились защитным механизмом, который консервировал культуру и препятствовал ассимиляционным процессам.
Такая замкнутость кое в чем сохраняется и до сих пор. Один из студентов черкесов из Сирии, учившийся в Майкопе лет 5 назад, рассказывал мне, что черкесские семьи на фамильные праздники в Дамаске приглашают только черкесов, что женитьба араба на черкешенке – редкий случай и что такой брак поднимает акции арабской семьи в глазах их же родственников на несколько порядков.
Традиционным занятием черкесов вплоть до последних дней была военная служба: традиционная преданность своему правительству и в период османского правления, и в период французского мандата, и во время независимости Сирии создала черкесам репутацию законопослушных и лояльных сирийских граждан.
Анзор Кушхабиев, единственный российский исследователь черкесской диаспоры в Сирии, пишет, что «к концу прошлого века в вооруженных силах страны было 30-35 действующих генералов-черкесов». Однако было бы преувеличением считать черкесов в Сирии исключительно военной кастой - среди черкесов в Сирии известны и успешные врачи, и земледельцы, и ученые, и писатели, и поэты. «В историю сирийского кино вошел как один из первых кинорежиссеров Исмаил Анзор, снявший в 1952 году первый в стране документальный фильм», - сообщает «Адыгская энциклопедия».
О том, что сегодня представляет черкесская община в Сирии, о ее динамике и трансформации; о том, так ли уж велика культурная дистанция между сирийскими и российскими черкесами; об опыте репатриации, накопленном в Адыгее, о том, с кем черкесская диаспора – с Асадом или с повстанцами – читайте в следующих постах..
Век трансформаций
Во второй половине ХХ века черкесская община в Сирии подверглась трансформациям – во-первых, изменилась среда проживания, все больше черкесов в результате миграций теперь живут в Дамаске. Дамаск, одна из крупных современных "восточных" столиц, по официальным данным 2009 года насчитывает 1, 771,000 жителей; если учитывать поселения вокруг Дамаска, экономически и инфраструктурно завязанные на столицу, то, по данным 2004 года, здесь живет 2, 4 млн. человек. Неофициальные источники, например, Wikipedia, дают еще более высокие показатели – 4 млн. человек.
Как и любой город, Дамаск – это несколько «дамасков», перетекающих друг в друга. Один Дамаск – окраины и старый город с неразвитой системой коммуникаций, заброшенными кварталами, неприглядными фасадами домов, напоминающими руины. С лабиринтами узких сумрачных переулков и улочек, на которых надо быть осторожным, чтобы вовремя разойтись не только со встречным туристом, но и с проезжающим автомобилем.
Другой Дамаск – самодостаточный административный центр с современной архитектурой, дорогими магазинами, добротными богатыми особняками и современными клиниками. Именно «второй Дамаск» стал центром притяжения для черкесской элиты Сирии – здесь черкесы стали органично вписанными в современную городскую жизнь, всегда разрушающую традиционный уклад.
Более быстрый ритм жизни, новое восприятие времени и необходимость строго им распоряжаться, интенсивный информационный обмен, доступность новых технологий – все это в последние десятилетия разрушало традиционную замкнутость черкесской общины.
Разрушение замкнутости проявлялось в растущем двуязычии (билингвизме) черкесов, нехарактерном для самого старшего поколения, знавшего лишь родной, черкесский. Городские черкесы усваивали арабский и, вскоре, и английский. Черкесы-сирийцы, учившиеся в Майкопе, говорили на бытовом английском без особых проблем.
Черкесы в последние 30 лет освоили и новые профессии – сегодня они встроены не только в структуры, связанные с армией, системой государственной безопасности и министерством обороны, но и в сферу науки, культуры, высшего образования, медицины. «Среди черкесов в Сирии много интеллектуалов», - читаю в блоге, автором которого является явно черкес из диаспоры, “Narts Chronicles”.
Надо упомянуть и о том, что черкесы уже не имеют того влияния среди военной элиты Сирии, которым обладали еще лет 20 назад. Представление о том, что черкесы представляют собой исключительно военный класс, очень сильно преувеличено. Некоторые аналитики пишут о том, что на сегодняшний день ни один ключевой пост в силовых структурах и армии Башара Асада не занят черкесом.
При наличии таких серьезных трансформаций Северный Кавказ по-прежнему воспринимается черкесами Сирии как духовная родина, а идентичность молодых черкесов строится вокруг воспроизводства системы Адыгэ Хабзэ. Именно сирийские черкесы и в 1920-х, и в 1960-х гг. направляли прошения в СССР с просьбой вернуться домой. Я видела переписку по их поводу в ГАРФе – Государственном архиве Российской Федерации.
Если в 1980-е и даже в 1990-е гг. взаимодействие с сирийской диаспорой носило номинальный характер, затрудненный к тому же бюрократическими препонами, то сегодня Интернет сделал общение безграничным и стал одним из факторов, влияющих на формирование черкесского самосознания во всех странах диаспоры.
Взаимодействие черкесов Сирии с российскими черкесами осуществляется не только через личные и родственные контакты, но и начинается, хотя пока и не столь активно, через общение в закрытом адыго-абхазском сообществе “Western Caucasus” на фейсбуке.
Сегодня черкесы – это часть сирийского общества и кто-то, безусловно, поддерживает режим Асада, а кто-то ему оппонирует. Есть черкесы, участвующие в антиправительственных демонстрациях с самого начала волнений.
Среди 11 арестованных, принимавших участие в демонстрациях возле Министерства внутренних дел, 5 были черкесами. Известно,что на сторону оппозиции перешел Вали Мирза, ныне спикер «Syrian National Counsel», главного органа повстанцев, а шейх Джавдат Саид (Джэудэт Сэхьид-Цей), известный в стране исламский ученый, открыто оппонировал Башару Асаду. Шейх Джэудэт Сэхьид, один из признанных в Сирии исламских авторитетов и известный во всем исламском мире противник насилия, был одним из 20 подписантов открытого письма, в котором он и его коллеги выразили озабоченность теми насильственными мерами правительства Асада по отношению к гражданам Сирии.
О том, почему адаптация сирийских черкесов в России в случае их эвакуации будет быстрой и о "плюсах" репатриации сирийцев – читайте в следующем посте.
Адаптация пройдет быстро
Решение по сирийским черкесам в Москве еще не принято, а в Интернете – в блогах и на форумах – уже раздаются скептические голоса о том, что этот проект, в случае его успешной реализации, будет обременительным для федерального бюджета, что сирийцы станут обузой, не будут работать, рассчитывая на какие-то особые привилегии от принимающей стороны.
Однако опыт репатриации 1990-х гг. в Адыгее и Кабардино-Балкарии (в Карачаево-Черкесии репатриантов почти нет) говорит, что это далеко не так.
Во-первых, например, в Адыгее уже есть соответствующая среда, в условиях которой адаптация проходит быстрее.
Есть действующие структуры, как государственные («Центр адаптации репатриантов»), так и общественные, помогающие репатриантам вписаться в новую среду. Хатам Мешвез, давно уже репатриировавшийся из Турции, и Яхья Сташ, репатриант из Сирии, активно работают в этих центрах, помогая соответственно студентам из Турции и арабских стран.
Они сотрудничают с Комитетом по делам национальностей, связям с соотечественниками и СМИ Республики Адыгея и помогают с выдачей соответствующих свидетельств о принадлежности студентов именно к черкесам, а не к какому-либо другому народу Турции, Иордании или Сирии.
В двух местных вузах – Адыгейском госуниверситете и Технологическом университете – уже учатся студенты из Сирии и Турции, а в этом учебном году на первый курс набрали по квотам для обучения соотечественников 55 студентов из этих стран. Есть преподаватели русского, разработавшие специальные методики обучения русскому как иностранному. ГТРК «Адыгея» вещает на трех языках: адыгейском, арабском, турецком, и с 2009 года сотрудничает с черкесским спутниковым телевидением в Иордании «Нарт-ТВ».Многое дал и косовский опыт. В 1998 году при активной поддержке Москвы в Адыгее была организована эвакуация косовских черкесов из охваченной войной Югославии. Для репатриантов из Косово недалеко от Майкопа был специально построен аул, который был назван Мафехабль, что значит «счастливый аул». По мере возможности косовцам помогали правительство КБР, бизнесмены фирмы «Меркурий» КЧР, Адыгэ Хасэ причерноморских адыгов-шапсугов, Адыгэ Хасэ Краснодарского края, Адыгэ Хасэ США (Нью-Джерси и Калифорнии), Хасэ из Иордании, жители Кфар-Кама и Рехьание , где живут черкесы в Израиле, Адыгэ Хасэ Гамбурга.
Тогда 200 тысяч рублей в Фонд помощи репатриантам внес губернатор Краснодарского края Н. Кондратенко, а М. Иругов из селения Исламей (КБР) построил на собственные средства мечеть в Мафэхабле.
Репатриация была для «косовцев» непростой. Сказались и непонимание некоторых местных чиновников, и культурная дистанция, сложившаяся в течение 150 лет пребывания в разных политических и культурных контекстах, особенно заметная в отношении к исламу. Но репатриация состоялась. Из приехавших в Адыгею почти 200 югославских черкесов около 30 человек уехали в Германию либо в Турцию.Оставшиеся на родине черкесы сами создали рабочие места, выучили русский язык, молодые люди получили образование в Адыгейском государственном университете.
С 1990-х гг. опыт репатриации турецких, сирийских, косовских черкесов показал, что опасения по поводу того, черкесы диаспоры не впишутся в нашу российскую реальность, оказались несостоятельными.
Во-первых, адыги-репатрианты отличаются законопослушностью и лояльностью по отношению к принимающему государству. Это давно отмеченное экспертами качество черкесов позволяло им успешно заниматься военным отходничеством в Польшу и Османскую Турцию в средние века и новое время, а в современный период позволяет потомкам мухаджиров быть идеально интегрированными в силовые структуры и армию Израиля, Турции и Сирии.Во-вторых, репатрианты ни у кого не сидят на шее, а приносят с собой те трудовые навыки, которыми местные черкесы пока что не обладают. Стоматологические клиники, химчистки, магазины (помню очень давно в Майкопе черкес из Турции впервые открыл магазин верхней одежды, где к покупателю проявляли такое внимание, что советские люди, неизбалованные сервисом, чувствовали себя неловко), маленькие ресторанчики типа фаст-фуд, небольшие фабрики по производству куриного мяса, фабрики по пошиву одежды, школы обучения иностранным языкам, строительные фирмы, открытые репатриантами, не только создают рабочие места в Майкопе, Нальчике и в тех аулах, где селятся наши соотечественники.
Все это - уникальный опыт организации своего личного пространства, к которому российские черкесы еще не привыкли. Отличительной особенностью такого опыта является мотивация человека не только на государственную поддержку, но, прежде всего, на личную инициативу и амбиции.
Лет 10 назад моя мама учила в Адыгейском государственном университете русскому языку студентов из Турции и Сирии. Один из студентов, Фераз, на какой-то праздник подарил нам очень уютные, «веселенькие» домашние часы для кухни с яркими цветочками. С тех пор прошло много лет, но часы так и висят на «своем месте», которое мы нашли для них сразу же. Они идеально вписались в наш Дом и ни разу не сломались… Я думаю, это хороший знак..
Фотографии любезно предоставлены руководством Национального музея Республики Адыгея.
Наима Нефляшева
Из блога "Северный Кавказ сквозь столетия".
© Кавказский узел
Комментарии 0