Режиссер Юрий Нехай о новом документальном фильме "Черкесия. Адыгэ Хабзэ."

Совсем недавно отшумели страсти по документальному фильму «Черкесия».

Детище продюсера Аскербия Нагаплева вызвало огромный интерес в черкесской среде. Фильм много обсуждался в дружеских компаниях, на интернет-форумах. Мнения были абсолютно разными: от восторга до абсолютного неприятия. Но, однозначно можно сказать, что этот документальный фильм был нужен, как элемент пропаганды нашей адыгской культуры и истории, как первая ласточка черкесского документального кино.

Тема адыгства обширна и глубока. И я не ошибусь, если предположу, что посмотрев «Черкесию», многие надеялись на продолжение фильма. Эти ожидания оправдались. В скором времени свет увидит новый фильм Аскербия Нагаплева под названием «Черкесия. Адыгэ Хабзэ».

На этот раз режиссером фильма стал Юра Нехай, наш земляк, профессиональный режиссер документального кино, известный своими фильмами, снятыми для каналов федерального телевидения. Вот только некоторые из них: «Полет ангела» (1й канал), «Бомба для певца. Владимир Мигуля» (канал Россия), «Парни из нашего городка» (Россия), «Юрий Богатырев. Не такой, как все» (Россия), «Полусухой закон СССР» (Россия), «Смертельный забег» (Россия) и т.д.

Несмотря на плотный рабочий график, Юра Нехай согласился дать интервью для портала «Хэку Зихия» и мы очень интересно поговорили с ним о новом фильме, о творчестве, о его профессиональных взглядах и, вообще, о жизни. К этому моменту монтаж нового фильма «Черкесия. Адыгэ Хабзэ.» уже близился к концу. Разговаривая, я заметил, что Юра сильно переживает за это кино. В самом конце нашего разговора он признался, что это так – для него это очень важно и очень много значит.

Юра, пожалуйста, расскажи, как ты занялся документальной режиссурой, как стал «телевизионщиком»?

Мне очень повезло с самого начала. Я учился в Краснодарской академии культуры и моим куратором был великий театральный режиссер Курашинов Аскер Хусейнович.

На последнем курсе он познакомил меня и мою будущую супругу Асю, с которой мы вместе училась, с председателем только что созданной ВГТРК Республики Адыгея Керашевым Асланбеком Темботовичем.

Асланбек Темботович подбирал сотрудников для своего нового телевидения. Увидев двух говорящих на адыгейским языке студентов черкесов, он сразу пригласил нас к себе в Майкоп на работу. Мы согласились и после окончания академии поехали работать в Адыгею.

Тут мне опять повезло, потому что я попал в один кабинет с Нальбием Куеком. Вот это был человек! Настоящий адыг! И огромный талант! Он просто излучал вокруг себя какой то невидимый свет. В этом свете я и возрос, сделал свои первые шаги в мире телевидения.

Это было время энтузиастов. И мы были энтузиастами-первопроходцами. Не замечали ни бытовых проблем, ни неустроенности. Но это, конечно, не могло длиться вечно. И в 2003 году мне пришлось переехать в Москву на новую работу. И здесь старт был удачным.

Юра, как ты оказался в роли режиссера нового фильма об адыгах?

Об этом меня попросил Аскербий Нагаплев - автор идеи, продюсер первого фильма «Черкесия», очень увлеченный человек.

Я знаю, что ты отказался снимать первый фильм. Почему?

Я считал и сейчас считаю, что снимать документальное кино на очень дорогую для каждого из нас тему нужно профессионально, на очень высоком уровне. И прежде всего, чтобы не принизить саму тему фильма. Что бы огрехи в съемке не повлияли на восприятие сути фильма.

Я, как режиссер, являюсь только частью процесса создания фильма и у меня одного нет возможности создать условия для съемок на соответствующем высоком уровне. Кроме профессионального режиссера еще нужно очень много всего: студии, техника, люди и т.д. Перечислять можно долго. Практически ничего этого нет.

И, к сожалению, в трех наших республиках нет никаких предпосылок, что бы делать хорошее кино - ни документально, ни художественное.

Но этот фильм ты согласился снимать. Что то изменилось?

Я согласился. Не сразу, но согласился.

В техническом плане ничего не изменилось . Не появились ни студии, ни продюсерские центы, ни профессиональная техника. И я по прежнему считаю, что лучше не делать вообще, чем делать не профессионально.

Но. Я посмотрел первый фильм. Посмотрел на реакцию людей. Она разная. И это хорошо. Так и должно быть. Фильм вызвал какой то подъем, рассуждения, интерес.

Я понимаю, что не смогу снять так, как хочу. Но это будет еще один толчок для рассуждений, для разговоров. Кто то начнет изучать тему более глубоко и детально.

Ждать пока появятся условия для съемок на профессиональном уровне можно вечность. По этому, я, пусть и рискуя своей репутацией режиссера, согласился. Может быть из тысячи человек, которые посмотрят этот фильм хотя бы один окажется талантливым и захочет сделать что то подобное, пойти дальше. И в этом случае мой компромисс уже будет не напрасным.

В конце концов, основная идея создания этого фильма – привлечь внимание.

Давай поговорим о самом фильме. Это будет продолжение «Черкесии»?

Нет. Это самостоятельная работа и с первым фильмом никаких пересечений нет и нет никакого продолжения повествования из первого фильма. Здесь нет абсолютно никакой политической составляющей, которая присутствовала в первом фильме. Т.е. фильм политически абсолютно не ангажирован.

О чем же в фильме пойдет речь и в чем его основная мысль?

Новый фильм – это попытка привлечь внимание к той разнице в отношениях между людьми, которая была тогда и, которая есть сейчас. Одновременно это попытка разрушить современные стереотипы о Хабзэ.

Например, существует стереотип сурового мужчины черкеса, война, который при любом удобном случае выхватывал кинжал или шашку и бескомпромиссно рубил оппонента.

Это не так. Кричать и повышать голос – было позором. Это означало, что по другому тебя не слушают. Сейчас многие позволяют себе кричать, устраивать базар, махать руками. Это абсолютно не адыгское. Раньше одного взгляда было достаточно, что бы к твоим словам прислушались. Но для того, что бы этот взгляд уважали, должны были пройти годы, столетия. Сейчас это все утеряно.

Мы также хотим показать красоту Адыгэ Хабзэ. В фильме рассказываем о разных аспектах черкесских адатов. И о наездничестве, о ювелирном и оружейном искусстве, об отношениях внутри семьи, о кодексе Уорк Хабзэ, о гостеприимстве. В общем, обо всем, чем славится наш народ. Конечно, не так глубоко и подробно, как хотелось бы. Потому что, каждый аспект Хабзэ поднимает огромное количество интереснейшей информации, которую в рамках одного фильма просто невозможно передать.

Тема Хабзэ просто необъятна. И когда я начинаю узнавать все больше и больше, мне начинает казаться, что я стою на берегу океана. И все, что я могу себе позволить – это зайти в него по щиколотки.

Да я тебя прекрасно понимаю. Какие трудности были при съемках?

Основная трудность при любых съемках – это сценарий. В нашем случае это не стало исключением. Аскербий пропустил через себя огромное количество информации, которую пришлось ужать, что бы уложиться в хронометраж.

Есть еще одна проблема. Взять, к примеру, тему оружия. Все 30-40 страниц информации об оружии в одном фильме не передать, по этому, начинаешь отсекать все лишнее, что бы оставить 1-2 страницы. В итоге уходит содержание и остаются только общие слова. И это самая большая проблема. Но этим приходится жертвовать, иначе не выстроится цепочка.

Например, если ты носишь оружие, то у тебя должно быть соответствующее поведение, отличное от других, безоружных людей. И начинаются детали. На похоронах надо было снимать пояс, при встрече с всадником надо было разъехаться с ним так, что бы ваше оружие не пересекалось, т.е. слева. Эти подробности в фильме будут, но они не содержат глубины и философии Хабзэ.

На кого будет ориентирован фильм? На адыгов или на массового зрителя?

Я хочу сделать фильм интересным для всех. Хочу дать много разной музыки, придать фильму динамичность и эмоциональность. Надеюсь, что кино получится понятным и мексиканцу, и русскому, и американцу, и, конечно же, адыгам.

Когда мы сможем посмотреть фильм?

Сейчас примерно половина работы сделана. В этом месяце я должен отдать готовый фильм Аскербию Нагаплеву. Думаю, что к 21 мая он увидит свет. Хотелось бы, что бы времени на монтаж и прочие работы было побольше, но его нет. Приходится спешить.

Планируется ли перевод фильма на другие языки?

Я делаю фильм на русском. Но позже он будет переведен на несколько языков и в т.ч., конечно же, на оба диалекта адыгского языка.

Может я слишком тороплюсь, но будет ли у этого фильма продолжение?

У Аскера очень много идей и энтузиазма. И я думаю, что продолжение обязательно будет.

Кто еще участвует в создании фильма?

Я уже несколько раз называл Аскербия Нагаплева. Он продюсер и главный идеолог фильма.

Монтаж осуществляет Олег Коптев, оператор - Александр Никонав, ассистент режиссера - Валера Хакунов. Адаптацией сценария занимается Лейла Курашинова.

Юра, большое спасибо за интересный разговор. Есть ли у тебя какие-нибудь слова для наших читателей черкесов.

Да, пожалуй, есть. Я бы хотел призвать всех наших соотечественников обратить внимание на перепись населения, которая пройдет в следующем 2010 году. У нас не так много шансов победить раздробленность адыгов, на которую мы все так часто жалуемся. И у нас нет никакого права упустить еще несколько лет, что бы заявить о том, что мы один народ. Лично я для себя решил, что запишусь «черкесом». Это мой личный вклад в наше общее дело и я призываю остальных сделать тоже самое.

© "Хэку Зихия"