Философия адыгской души. Часть I.

Покидая гостеприимный Эрбаа, впору было загадывать желание. Сейчас "Нэфу" предстояло совершить затяжной марш-бросок на самый юг Турции в селение Рейханлы. Был в этом особый символ. Пару лет назад нам посчастливилось провести несколько дней в знаменитом израильском ауле Рехания, где ежегодно проходит крупный фестиваль адыгской культуры, теперь судьба дарит уникальную возможность воочию увидеть и его турецкого "тезку". Оба населенных пункта связывает не только общее имя – от названия травы реган, богато произрастающей на Ближнем Востоке, но и схожие исторические корни: они основаны более полутора веков назад черкесами-выходцами с Кавказа.

Делегацию из Адыгеи ожидал изматывающий путь в восемьсот километров. Подходила к концу только первая неделя нашего путешествия по Турции, усталость уже начинала напоминать о себе, но безграничное любопытство и жгучее желание узнать, как живут наши собратья в этой стране, заставляли взять всю свою волю в кулак. Так что хватит разговоров, пора в автобус и вперед – на Рейханлы!

ПРИМЕР ДЛЯ ВСЕХ

Свободное время в пути коротали за беседой. У меня появился великолепный случай продолжить разговор с основателем "Нэфа" Мугдином Чермитом, состоявшийся накануне отъезда в Стамбул. Мы сидели в уютном ресторанчике где-то в пригороде Краснодара, не терпелось высказать свои первые ощущения и поделиться ожиданиями: ради чего все это затевается, что мы хотим увидеть, какими будут итоги трехнедельных гастролей. Этот дружеский диалог стал новой частью большого импровизированного интервью, начало которому было положено два года назад в Кфар-Каме и Рехании, потом – в Иерусалиме и Аммане, а годом позже продолжено в Берлине, Кельне и Мюнхене. Традиции нужно обязательно поддерживать. Итак…

– Мугдин Мадинович, это уже далеко не первые зарубежные гастроли вашего коллектива, насколько оправданы потраченные усилия, не обмануты ли ожидания?

– "Нэф" изначально создавался для того, чтобы объединить мальчишек и девчонок, живущих в Энеме, дать им возможность развиваться в традиционном эстетическом направлении – адыгагъэ. С ранних лет дети должны ощущать принадлежность к своему народу, его истории, языку, культуре, обрядам, духовному наследию. Мы все хорошо знаем, что так должно быть, а как воплотить это в реальность? За шесть лет своего существования "Нэф" стал своего рода школой жизни для почти тысячи подростков. Да, были те, кто в силу разных обстоятельств долго у нас не задержался, но есть и такие, кто даже в уже более зрелом возрасте гордо продолжают считать себя артистами ансамбля. За этих ребят мне, а также их родителям и педагогам никогда не будет стыдно – как личности они сформировались в благоприятной атмосфере родной культуры: учтивы, воспитаны, мыслят на более серьезном уровне, чем их сверстники. Этот идейный и духовный заряд сохранится у них на многие-многие годы. Ради подобного результата не жалко потратить любые деньги. Создание ансамбля – стало лишь первым шагом на этом пути. Потом возникли другие идеи и проекты. Такой механизм может работать не только на исторической родине, но и там, где живут наши соотечественники за рубежом. Если подобное удалось мне и моим единомышленникам, почему бы не создать это и в других местах? Конечно, это очень длительный процесс и нам на первых порах было совсем непросто, но нужно с чего начинать, необходимо действовать, работать! Опыт накапливался годами, кропотливо складывался коллектив педагогов, занимающихся с детьми: Софят Сташ, Инвер Юнух, Азамат Китыз, Нурбий Тугуз, Светлана Зазий, Анзаур Китыз. Не первый год с ансамблем сотрудничают популярная певица Сима Куйсокова, композитор Каласав Тлеуж и группа журналистов. Теперь в нашей команде – талантливый музыкант-гармонист Инвер Калакуток и известный в республике исполнитель Нух Усток. Вместе мы делаем общее дело – пропагандируем древнюю и самобытную культуру нашего народа. Безусловно, содержать такой коллектив непросто с финансовой точки зрения, но я не один, ощущаю поддержку друзей, других неравнодушных проблемам народа людей. В любом случае мы затевали все не зря: я вижу реальные результаты совместного труда. Приведу такой показательный факт. Еще пять-семь лет назад на свадьбах в Энеме, где проживает порядка восьми тысяч адыгов, практически некому было танцевать. Молодежь жалась по углам, пряталась – лишь бы не позвали в круг. Сейчас я прекрасно понимаю: нынешнее поколение винить не за что: они не умели элементарных вещей, потому что старшие не научили. Благодаря "Нэфу" ситуацию удалось поправить кардинально. Теперь в поселке и окрестных аулах парни и девушки самостоятельно организуют джэгу, общаются, принципиально разговаривают только по-адыгски, живо обсуждают актуальные для народа проблемы – собирается несколько сот человек! Они в очередь выстраиваются, чтобы станцевать! Это уже их внутренняя потребность. Так что "Нэф", который сейчас хорошо знают в Адыгее, Краснодарском крае и странах диаспоры, продолжает успешно выполнять свою важную миссию, работает достаточно эффективно. Но на достигнутом мы останавливаться не собираемся.

– Что было самым трудным в этом деле?

– Сложнее всего было преодолевать инертность в сознании людей, непонимание. Уровень национального самосознания у подавляющего большинства наших соотечественников сегодня, к сожалению, крайне низок. Я вспоминаю, с каким трудом приходилось убеждать родителей, призывать их стать нашими помощниками – речь ведь идет не о моих собственных детях, а о нашем подрастающем поколении, в процессе воспитания должен участвовать каждый. За нами пошли далеко не все – до сих пор многие видят в этом какую-то мою личную заинтересованность, мол, если я этим занимаюсь, значит, преследую какую-то выгоду, делаю себе рекламу, но люди, наконец-то, все-таки постепенно начинают осознавать истинный смысл данной идеи, убеждаются в моей правоте, все активнее поддерживают ансамбль.

– Что дальше?

– Мы только в самом начале пути. Всякий раз, отправляясь в очередную страну проживания адыгской диаспоры, я убеждаюсь, сколь много еще предстоит сделать. Потеря родного языка – серьезный катализатор наших общенациональных проблем, но это далеко не единственная забота. Есть другие важнейшие политические, экономические и социальные вопросы, требующие усилий всей нации. Тут все по-своему первостепенно. Идей много, конечно, не мы одни занимается данными темами, но это не должно иметь форму каких-то отдельных акций, ограниченных по времени проектов. Несколько лет назад, например, в Кабардино-Балкарии объявили конкурс "Мой язык – мой мир, моя душа", пропагандирующий родной язык в общеобразовательных учреждениях. Теперь он проводится на государственном уровне не только в этой республике, но и в соседней Карачаево-Черкесии. Включилась в этот марафон и Адыгея. Вот показательный пример совместных усилий, значит, можем, если захотим. Проблемы должны не разъединять, а консолидировать народ, укреплять его внутренний дух, развивать потенциал, поднимать самосознание. Теперь в Кабардино-Балкарии решили праздновать День национальной одежды – великолепная идея, давайте ее широко поддержим и на Кавказе, и в диаспоре. А почему бы, к слову, не отмечать в наших республиках День адыгейского сыра, ведь его знают во всем мире? Он прочно ассоциируется с нашим народом, это не просто вкусный и полезный продукт питания, а часть нашей древней культуры, его нужно и дальше "продвигать", повсеместно раскручивать, особенно за рубежом. Я не первый год пытаюсь найти единомышленников и по другому масштабному вопросу. Давно назрела необходимость создавать учебно-образовательные комплексы, включающие детский сад и среднюю школу, где весь процесс шел бы только на адыгском языке – как преподавание предметов, так и воспитательный цикл. Ребенок должен с утра до вечера находиться в этой среде, слышать родную речь, говорить, читать и писать по-адыгски, если в это дело еще активно включится и семья – мы кардинально изменим нынешнее положение, спасем нашу молодежь. При желании это достаточно легко можно сделать в крупных населенных пунктах республики, сначала в качестве эксперимента, а потом внедрить повсеместно. Давайте начнем с детских садов, потом "прирастет" другое. Я лично в конечном результате уверен, была бы на то наша общая воля, стремление что-то делать. Сейчас при обсуждении данного вопроса я слышу только одно: такие комплексы создать невозможно в принципе, мол, Адыгея – многонациональная республика, нас не поймут, зачем так выделяться, что об этом скажут другие… На мой же взгляд, все элементарно просто. Адыгский язык наряду с русским является государственным в республике, если у нас есть русские школы, почему не может быть адыгских национальных образовательных учреждений? Мы же не ограничиваем права представителей других этносов, живущих в Адыгее, – двери таких комплексов будут открыты для всех. Знание языка и культуры коренного народа пойдет только на пользу русским, армянским, греческим или татарским детям, еще больше укрепит мир и межнациональную стабильность в республике. Кстати, образовательные учреждения подобного типа уже существуют в соседнем Краснодарском крае, они работают не первый год и это, к слову, никого не оскорбляет, никто не задается глупыми вопросами. Люди захотели – и сделали. Мы имеем точно такое же право воспитывать гармонично развитое, хорошо образованное и патриотично настроенное новое поколение, знающее родной язык, влюбленное в культуру предков, воспитанное на лучших традициях своего народа. Неужели это противозаконно и оскорбительно?!

– Что ожидаете от этой поездки по Турции?

– В организацию данных гастролей вложены немалые финансовые средства, задействовано большое количество людей. Главная наша задача – продемонстрировать солидарность с диаспорой, выразить готовность участвовать в решении острейших проблем черкесов, ведь и на исторической родине, и на чужбине – ситуация в народе во многом схожая. По итогам этого визита будет сформирован пакет конкретных предложений – наших и представителей диаспоры, обратимся за помощью к президенту Адыгеи Аслану Тхакушинову, правительству республики. Постараемся учесть все мало-мальски значимые вопросы. Помимо обозначенных тем, это и необходимость регулярных обменов детскими и студенческими группами, налаживание сотрудничества с телеканалом "Нарт-ТВ", создание радиостанции в FM-диапазоне, которая позволит вещать на родном языке в республиках Северного Кавказа и странах диаспоры, оказание всесторонней помощи репатриантам. На мой взгляд, необходимо также повысить статус Государственного комитета Республики Адыгея по связям с соотечественниками до уровня отдельного министерства, что расширит его полномочия и реальные возможности. Так что идей много, будем их детально обсуждать, надеюсь, на конкретные результаты этой совместной работы.

– Вы надеетесь найти понимание на государственном уровне?

– Безусловно. Во всяком случае, нужно использовать все возможности для того, чтобы сдвинуть с места огромный воз наших проблем. Например, я буду предлагать нашему президенту побывать с визитом в странах проживания адыгской диаспоры. Пусть это будет две-три страны, например, Турция, Сирия, Иордания, и ему все станет понятно – необходимо более эффективно использовать огромный потенциал черкесской диаспоры, представляющей собой мощную политическую, экономическую, культурную силу. Это, безусловно, пойдет на пользу и нашему народу, и этим странам, и, конечно, России.

УЕЗЖАЯ, ОСТАЕМСЯ

… Когда уже становится совсем невмоготу, делаем кратковременные остановки в пути. Это какие-то полустанки – небольшие города, села, стоящие у дороги автозаправочные комплексы. Под вечер – позади уже километров пятьсот – нас ждет другая программа: длительный, часа на полтора, отдых в местечке под названием Гексун. На карте найти этот городок совсем непросто, да и имя его нам ровным счетом ничего не говорит. Сейчас важен другой момент: нас там будут встречать, все одно – развлечение, появится возможность пообщаться с местными черкесами.

Гексун оказался – так себе, мало чем выделяется на общем фоне: узкие улочки, грязновато, базары, магазины, кафе, назойливая реклама, такое ощущение, что здесь каждый промышляет торговлей. Загадываю: если в числе встречающих окажется кто-то из моих знакомых, дальше все пойдет как по маслу, без проблем.

У небольшого ресторанчика на въезде в Гексун нас ждет большая делегация – человек пятнадцать: представители местного Хасэ, молодежь. Нашим проводником, чтобы не заплутали в городе, стал Саами Хатко – старейшина, очень уважаемая здесь личность. Я как предчувствовал: мы давно знакомы. Хатко не первый год занимается общественными делами, с головой ушел в проблемы народа, бывает в разных городах Турции, часто приезжает в Россию.

В кафе, где давно накрыты столы, мы удобно устраиваемся большой компанией – Мугдин Чермит, Батырбий Берсиров, Тимур Дербе, Каласав Тлеуж, Инвер Юнух, Мадин Яхутель, Нух Усток. Рядом с нами хозяева: руководитель "Адыгэ Хасэ" Гексуна Бедри Ток и Саами Хатко. Местные ребята дружно "рассеялись" среди юных артистов "Нэфа" – им там заметно веселее.

Пока знакомимся, Саами, не спеша, вводит нас в курс дела. Гексун – городок небольшой, рассказывает он, всего восемнадцать с половиной тысяч жителей. Адыгов здесь маловато – две тысячи, основная масса черкесского населения сосредоточена в окрестностях, в селениях Туохабль, Шеожхабль, Хуажхабль, Хаткохабль. Вообще же в вилайете Кахраманмараш, где мы находимся, насчитывается два десятка аулов.

– После ужина вы поедете дальше, но сюда еще вернетесь через три дня – тогда все сами увидите, – обещает Саами. – Вас давно ждут, усиленно готовятся, будет очень интересно.

Хатко родом из селения Шеожхабль – полторы тысячи населения. Механик по специальности. Сейчас на пенсии. Рассказывая о проблемах адыгов, о самом наболевшем, он "заводится" с пол-оборота – может говорить часами. Его коллега, Бедри Ток, на этом фоне кажется совсем немногословным: беседу поддерживает, но проблемные вопросы оставляет "на потом" – гостям сейчас явно не до этого, время сильно ограничено, всему свой черед.

– Мы с большим нетерпением ждали вашего приезда, – говорит на прощание глава Хасэ. – В разные годы здесь бывали большие делегации с исторической родины – "Нальмэс", "Исламей", экспедиции ученых, собиравшие фольклор адыгов в Турции, например, профессора Айдамиркан Зафесов, Рая и Мира Унароковы. Теперь в нашем городе находится и "Нэф". Мы организуем очень яркий вечер народной культуры и сольный концерт вашего ансамбля – вам очень понравится!

АЛТЫН

"Нэф" провожают человек тридцать – подъезжает молодежь, из соседних кафе и магазинов выходят взрослые мужчины-адыги. Отовсюду звучит черкесская речь, громко слышна мелодия "Исламея". Неожиданно – где бы мы еще встретились?! – вижу других знакомых: нальчанина Владимира Накацева, президента организации "Родина", его дочь Елену, живущую в Санкт-Петербурге, и знаменитую певицу Алтын Гюльджан (Таймез) из Стамбула, с ней мы познакомились в прошлом году на Всемирном фестивале адыгской культуры, проходившем в Майкопе. Владимир с неизменной широкой улыбкой на лице, тоже заметно удивлен нашей встрече, мол, приехал по делам, был километрах в двухстах отсюда, как только услышал, что едет делегация из Адыгеи, специально приехал поприветствовать, но не думал здесь увидеть корреспондента газеты "Шапсугия".

– Пойдем, я тебя познакомлю с очень интересным человеком! – он показывает на невысокого, крепко сбитого седого мужчину – бывший спортсмен, не иначе. – Это – знаменитый Аднан Шеуджен – председатель Хасэ города Афшина. Если о нем ничего не слышал – обязательно услышишь!

Афшин тоже значится в нашей программе, так что новое знакомство пригодится: салам, Аднан!

Стоявшая рядом Алтын тоже приветливо улыбается, что-то весело говорит по-турецки.

– Она приедет завтра в Рейханлы, будет участвовать в вашем концерте, споет свои лучшие песни, – переводит Владимир. – Местная адыгская диаспора давно "гудит": "Нэф" ждут с огромным нетерпением, ваш визит стал здесь очень важным событием, поверьте, не каждый удостаивается такого приема…

НА РОДИНЕ НЕДЖДЕТА

Года три назад в Стамбуле я записывал интервью с Недждетом Хаттам из рода Мешвез – уникальнейшим в своем роде человеком. Он одним из первых вернулся на историческую родину, давно и очень серьезно занимается общественными делами, активно продвигает вопросы репатриации и сохранения родного языка. У него самые разносторонние таланты: яркий публицист, опытный исследователь адыгской филологии, неутомимый пропагандист черкесской культуры – печатается в газетах, журналах, выступает на радио и телевидении, продвигает различные образовательно-культурные проекты. Вот уже более пятнадцати лет Мешвез, врач по специальности, живет в Майкопе и вполне счастлив – обо всем этом, в том числе о своем непростом пути на землю предков, он и рассказал в ходе нашей беседы. Тогда-то и выяснилось: Недждет, которого все давно считают коренным майкопчанином, на самом деле родом из городка Рейханлы. В его судьбе эти два корня уживаются достаточно гармонично: в Адыгее – спокойно сердце, в Рейханлы – душа, здесь родственники, друзья, ровесники. Признаться честно, я даже не думал, что мне когда-нибудь доведется побывать на родине Недждета, а вот ведь как все повернулось: в жизни действительно ничего случайного не бывает…

ЗНАКОМСТВО

Первую ночь в Рейханлы помню смутно: было почти два часа ночи, оказались в гостях у какого-то молодого парня, нам не до разговоров – устали смертельно, глаза буквально "слипались", поэтому сразу уснули. Наутро – совсем другое дело. Выглядываю на улицу – ярко светит солнце, дышится легко, приподнятое настроение. Прямо напротив дома – строящаяся красавица-мечеть. Главное здание практически готово, осталось завершить возведение двух минаретов. Улица оказалась оживленной – жилой микрорайон крупным не назовешь, но это явно не окраина – все кругом бурлит, находится в постоянном движении.

Наш бысым проснулся первым – уже "сидит" в интернете: показывает первые отклики о пребывании "Нэфа" в Турции. Это небольшие иллюстрированные отчеты о прошедших выступлениях ансамбля Мугдина Чермита в Карлы, Синопе, Самсуне и Эрбаа. Понять что-то трудно – все на турецком, но оперативность местных черкесов поражает: материалы выкладываются в глобальную паутину практически сразу после события.

Общаться с Хусейином, так зовут хозяина дома, приходится буквально на пальцах – он ни слова не знает по-адыгски. Живет один – разведен. Показывает на фото, висевшее на стене, мол, это мои отец, мать и брат, они живут рядом, будем завтракать у них – потерпите, там проблем с языком не будет.

Садимся в машину, проезжаем пару кварталов. Останавливаемся у небольшого одноэтажного дома – высокий забор, зеленая лужайка, все компактно, чисто, ухожено.

Нас встречает вся родня Хусейина – отец Ахмед, мать Фазирет, брат-близнец Хасан. Тут же ползает по полу самый младший – Каншао, сын Хасана, ему нет и года. Здесь действительно стало полегче – родители великолепно знают адыгский язык, разговор завязывается легко, сам собой.

Мы оказались в гостях у семьи Хатко. Старший, Ахмед, многие годы работал мировым судьей – говорит неспешно, знает цену каждому слову, такое ощущение, будто кирпич к кирпичу кладет – фразы выстраивает очень грамотно, четко, одно удовольствие слушать. Фазирет – домохозяйка, помогает воспитывать внука. Сидя дома, она неплохо зарабатывает – шьет одежду на заказ, от клиентов отбоя нет. Хасан – работает в аптеке, Хусейин – занимается челночным бизнесом: граница с Сирией в пяти километрах от Рейханлы – этим тут "кормятся" многие. Еще один сын, Мухамед, живет с семьей в Адане.

Ахмед, усаживая малолетнего внука себе на колени, рассказывает нам о родном городке. Население шестьдесят три тысячи жителей, черкесов – тысячи три. Лет пять назад адыгов тут было несколько больше – многие предпочитают уезжать в районы, где "поспокойнее". Говорят, уехавших почти полторы тысячи – половина нынешней адыгской общины. Близость границы негативно сказывается на привычном укладе жизни черкесов – стало очень шумно, грязно, в Рейханлы оседают не только турки, но и курды, арабы, такое соседство доставляет немало хлопот.

– Изначально Рейханлы был адыгским аулом, – говорит Ахмед. – Черкесы традиционно занимались сельским хозяйством и животноводством, до недавнего времени считались крупнейшими землевладельцами. Все начало меняться лет тридцать-сорок назад. После конфликтов на Ближнем Востоке, в эту часть Турции хлынули беженцы, активно начали скупать земельные участки, цены взлетели, все быстро подорожало. Адыгское население, пользуясь конъюнктурой рынка, бросилось спешно распродавать имеющуюся землю, многие на этом "приподнялись", но теперь уже самим места не хватает – внукам "строиться" негде…

Дом, в котором мы ночевали, построен на земельном участке, доставшемся Ахмеду от отца, тот, в свою очередь, когда-то получил его в наследство от своего предка. Несколько лет назад семья Хатко продала свой надел крупной строительной фирме на очень хороших условиях. Фирма построила на этой земле многоквартирный особняк, один этаж отдала с доплатой бывшим хозяевам.

Кстати, нечто подобное я видел в Аммане. Черкесы, считающиеся основателями нынешней столицы Иордании, теперь оказались здесь в явном численном меньшинстве. Адыгская диаспора сохранила свое влияние, но завоеванные позиции удерживать все сложнее. На операциях с землей здесь еще недавно делались большие деньги, сейчас возможности уже явно не те…

Ахмед, отвлекаясь от своего рассказа, пытается успокоить неугомонного внука – тому не сидится на одном месте, говорит с ним только по-адыгски. Чем ответит деду Каншао пока сказать трудно – малыш еще не умеет разговаривать, только что-то лепечет на своем "диалекте", но это уже хороший знак: если родной язык живет в доме, очаг не погаснет никогда.

– Даже на фоне того, что происходит с нашим народом в Турции, я остаюсь оптимистом, – размышляет Ахмед. – В самые трудные времена, когда признаваться в своих черкесских корнях было опасно, адыги сумели сохранить самую главную основу – хабзэ, а там где есть адыгагъэ, будет и все остальное. Наступит время, когда эта благодатная почва обязательно даст обильный урожай: через хабзэ возродится и родной язык. Мои старшие – Мухамед и Хасан – по-адыгски говорят неплохо, но младшего мы, конечно, упустили. Впрочем, не все потеряно: захочет – выучит. Сейчас я больше думаю о внуке – он с малых лет должен слышать родную речь…

Фазирет быстро накрывает стол, слушает наш диалог, но в беседу не вмешивается.

– Даже проживая в городе, мы стараемся использовать только привычные нам продукты, – говорит старший Хатко. – Вот, например, адыгейский сыр, а вот – домашние масло, сметана, мясо, фрукты, овощи. Это совсем не то, что в магазине продают. Фазирет научилась доводить продукты до нужной кондиции – добавляет специи, адыгскую соль. Попробуйте!

В САМАНДАГЕ

Мугдина Чермита мы нашли неподалеку. Хусейин повез нас куда-то в город – "покружил" по главным улицам, показал местные достопримечательности. Затем завел в большой дом. Поднимаемся на второй этаж – тут целое собрание: дружно сидят человек десять, о чем-то беседуют.

Знакомимся с коренными жителями Рейханлы. Ильхан Апиш, приветливый, веселый мужчина, ведет меня на самую крышу дома – отсюда окрестности видны как на ладони, фотографии получились просто замечательные. Затем попадаем в цепкие руки Хусни Гонежука.

– Садитесь в мою машину, поехали! – с улыбкой говорит он. – Что нам делать в этом шумном городе, я вам другие места покажу – закачаетесь!

Хусни просто великолепен. На адыгском говорит – дай бог каждому! Чувство юмора такое, что только успевай записывать "перлы".

Гонежук – бизнесмен. Крупными делами не занимается, но по местным меркам довольно твердо стоит на ногах: него свое кафе и продуктовый магазин с "говорящим" названием – "Эльбрус". Часто бывает в Адыгее, какое-то время даже жил в Майкопе и у родственников в ауле Ассоколай. Он с гордостью показывает свои владения – заходим в магазин "Эльбрус", знакомимся с продавцом Иджевидом Апиш. Парень очень рад гостям, выходит навстречу, широко улыбается – заходите, предлагает чай-кофе…

Мы выезжаем за окраину Рейханлы, мчимся куда-то на север.

– Вон там уже Сирия, – показывает Хусни в сторону скалистых синеватых гор. – Рядом пограничный пропускной пункт, поэтому главная трасса всегда переполнена транспортом.

Едем вдоль ограды с колючей проволокой – она тянется на многие десятки километров, то и дело видны сторожевые вышки, время от времени встречаются военные патрули – особая зона, блин. Ловлю себя на одной мысли. На Сирию я смотрю уже во второй раз: пару лет назад видел ее с печально знаменитых Голанских высот, принадлежащих Израилю, теперь вот наблюдаю и со стороны Турции. Отсюда попасть, например, в Алеппо труда не составляет – всего километров восемьдесят по прямой, но "Нэфу" и корреспонденту газеты "Шапсугия" дорога туда "заказана": с израильской визой в Сирию не пустят. Такими же кардинальными мерами Дамаску отвечает и официальный Тель-Авив, так что остается только паспорт менять. Оба государства до сих пор находятся в непростых отношениях, поэтому здесь несколько десятилетий действуют довольно строгие порядки.

Гонежук и Хатко везут нас на побережье Средиземного моря – в курортный городок Самандаг. Места тут живописные, сезон в самом разгаре, чистый воздух, душа отдыхает. На обратном пути мы долго общаемся – времени много, настроение великолепное. До вечернего концерта успеваем посидеть в турецком кафе, где в окрестностях Рейханлы. Хусни свое слово сдержал: поездка оказалась во всех отношениях приятной.

Продолжение ...

Сочи – Гексун – Рейханлы – Самандаг.
Фото автора. 

Анзор НИБО