В ваххабизме на Северном Кавказе видна рука властей
Cоздание террористов и их уничтожение является бизнесом, который приносит немалые деньги
Одним из главных достижений Владимира Путина на посту Президента РФ считается наведение порядка в Чечне, эффективная борьба с вооруженным исламским подпольем. Однако, на фоне мирной и процветающей Чечни, ситуация в соседних республиках кажется не столь благоприятной. Согласно сообщению главы МВД РФ по СКФО Сергея Ченчика, за последние 2,5 года в вооруженном сопротивлении на Северном Кавказе погибло более 600 полицейских. Согласно докладу Международной кризисной группы, за прошлый и нынешний год в общей сложности убито свыше 1350 человек. С такой статистикой сложно говорить об успехах борьбы с подпольем, тем более, что количество членов вооруженного подполья, а также интенсивность противостояния не уменьшается. Согласно тому же докладу Международной кризисной группы, одной из главных причин обострения ситуации на Северном Кавказе является низкое качество государственного управления, или же неэффективность системы власти. Данный вывод не лишен смысла, ведь тотальная коррумпированность элит и органов правосудия является благодатной почвой для возникновения протестных настроений, а если к этому еще добавляется абсолютная вседозволенность и безнаказанность силовых структур, то у молодежи не остается иных альтернатив, как браться за оружие.
На первый взгляд эта схема логична и правдоподобна, но она отнюдь не полна.
Для того, чтобы понять чем по сути является вооруженное подполье на Кавказе, необходимо проанализировать стиль их работы. Главным образом, проект «Имарат Кавказ» это сетевая организация, состоящая из ячеек в различных районах Северного Кавказа, разделенных по секторам. Зачастую, члены подполья из разных секторов одной республики не знакомы друг с другом, воюют и умирают не встретившись ни разу. Данная сетевая организация весьма ограничена в коммуникациях друг с другом. Однако, четко прослеживается единая стандартизированная система видеообращений, идеологии и стиля борьбы. Эти стандарты не меняются и не нарушаются на протяжении нескольких лет, даже если состав подполья практически полностью обновлен, старые идеологи убиты, новые члены подполья достаточно молоды и необразованны, чтобы знать обо всех тонкостях дела. В таких условиях практически невозможно обеспечить соблюдение единого стандарта, если нет связующего звена, которое остается невидимым и несменным в течении всего времени существования проекта «Имарат Кавказ».
Кто же может выступать в качестве того самого связующего звена, которое поддерживает единый стандарт во всех ячейках подполья? Очевидно, что сами члены вооруженных формирований, будучи в розыске, не могут самостоятельно разрабатывать свою идеологию, распространять ее, вербовать новых членов и заниматься подготовкой шахидов. Это задача, которую выполняют вполне легальные структуры, работающие на поддержание существующей на Северном Кавказе нестабильности.
О том что это за структуры уверенно утверждать сложно, но судя по заявлениям военного обозревателя «Новой Газеты» Вячеслава Измайлова, сделанных в интервью журналистке «Голоса Америки» Фатиме Тлисовой в прошлом году, нынешний глава т.н. «Имарата Кавказ» Доку Умаров со времен войны в Чечне был агентом российских спецслужб, и остается таковым по сей день. Последние организовывали ему лечение от ранения, а также оказывали ему всяческую поддержку в получении влияния на боевиков всего Северного Кавказа. В том, что «Имарат Кавказ» является проектом спецслужб не сомневается и Ахмед Закаев - чеченский политический деятель, занимавший пост Премьер-министра в республике Ичкерия.
«Зачем это нужно спецслужбам? - спросите вы, - ведь их главная задача это обеспечение безопасности». Да, действительно, борьба с экстремизмом и терроризмом является их главной задачей, и государство выделяет огромные средства на борьбу с проявлением этих негативных явлений. Если терроризма и экстремизма не будет, то в существовании этих структур отпадёт надобность. В России работа силовых структур, начиная с ГАИ и заканчивая ФСБ, заключается не в предотвращении угроз, а в их выявлении. Говоря иначе, если угроз нет, то нужно их создать, в противном случае работа будет признана неэффективной.
По сути, создание террористов и их уничтожение является бизнесом, который приносит не малые деньги. Например, в свое время за главаря бандподполья Баксанского района КБР Казбека Ташуева была назначена награда в 15 миллионов рублей. Минимальная же ставка за рядового члена НВФ составляет 1 миллион рублей. Это не считая дополнительных выплат за командировку в горячей точке и повышения по службе. Помимо премиальных наград за уничтожение боевиков, налажен механизм вымогательства своеобразного налога с бизнеса.
Этот процесс можно сравнить с тем, как крестьянин покупает телят, вскармливает их, и уже мясистых бычков забивает и везет мясо на базар. Таким же образом, вероятно, спецслужбы проводят работу по вербовке молодых ребят в исламское подполье, создают им устрашающий послужной список, и через некоторое время ликвидируют их, получая за это огромные премии. А пока бойцы подполья живы, они попутно занимаются вымогательством «закята» во всех мало-мальски прибыльных бизнес структурах. Примечательно, что оружие, найденное у убитых боевиков, как правило, числится похищенным у полиции, а семьи их в основной своей массе нищенствуют. Куда уходят миллионы, отбираемые у бизнесменов – неизвестно. Может быть, к тем же хозяевам. Очевидно, что эти средства не тратятся на приобретение оружия и не отдаются семьям боевиков.
Схема выталкивания молодежи из правового поля и их приобщения к подполью уже отработана и функционирует без сбоев. Однако, религиозный радикализм от природы не свойственен обществу Кабардино-Балкарии, и если государство перестанет поддерживать этот процесс, он очень быстро потухнет. Само существование исламского радикализма в среде черкесов возможно только при поддержке специальных органов государства. Никакого радикализма среди черкесов и балкарцев не наблюдалось при Советской власти, и после развала союза уровень секуляризации оставался достаточно низким*. Только в результате планомерной работы по внедрению исламской идеологии в молодежную среду, стало возможным появление религиозных людей, которые во имя веры готовы браться за оружие. Примечательно, что исламская идеология популярна только в молодежной среде, а старшее поколение остается при своих светских приоритетах.
Государственные деятели, заинтересованные в повышении религиозности в молодежной среде, заметили одну немаловажную особенность кавказского общества: среди молодых ребят большим уважением пользуются спортсмены, и очень многие ребята посещают спортзалы. Таким образом, объединение мечетей и спортзалов в единый комплекс привело к тому, что практически все спортсмены начали молиться. А так как спортсмены пользуются уважением в молодежной среде, исламская идея стала очень быстро распространяться «по горизонтали». Ношение хиджабов и бороды буквально 10 лет назад порицалось общественным мнением, однако сейчас их количество достигло уровня, которое, выражаясь физическими терминами, можно назвать «критической массой».
Поддерживая религиозные объединения, возводя мечети и исламские центры, государство фактически расширяет базис религиозной молодежи, из которого силовые структуры, путем жесткого обращения и пыток, вычленяют более активных ребят, готовых бороться с бесчинством, а затем загоняют их «в лес». Именно в этой части у экспертов «Международной кризисной группы» должны были возникнуть вопросы по качеству государственного управления.
Следует отметить, что подсудимые по «делу 58-ми» в своих показаниях и обращениях к общественности отмечают, что они взялись за оружие именно из-за многочисленных издевательств со стороны работников МВД. Один из обвиняемых в мятеже 13 октября 2005 года Келеметов Артур в своей статье на сайте «Кавказская политика» прямо пишет: «Избиения и издевательства над мусульманами сотрудники сопровождали такими словами: «Ну, что вы, не мужчины, не мусульмане, почему не берете оружие и не уходите в лес, почему не воюете с нами?»». Таким образом, радикализация молодежи КБР имеет все признаки искусственности, а их самостоятельное существование на протяжении длительного времени, при таких возможностях силовых структур для борьбы с ними, кажется абсолютно невозможным.
Закономерно встает вопрос – а зачем государству это нужно?
Дело в том, и это принципиальный момент, что современная Россия по сей день не утратила качеств империи, и Кавказ является ее колонией. В отличии от других империй, завоевания России прилегали к ее территории, и путем убеждения самих покоренных, а затем и весь мир в том, что состоялось неизбежное и добровольное присоединение к России, а также в том, что роль России в колониях исключительно цивилизаторская, стало возможным возникновение многонациональной страны на таких огромных просторах. Но рано или поздно любая империя рушится, а завоеванные народы стремятся к свободе. Это естественный ход истории, который Россию постигает позже, чем остальной цивилизованный мир.
Существует целый ряд способов управления чужими территориями: военный способ, экономический, идеологический, фактологический и т.д. В связи с тем, что современный мир основывается на принципах гуманизма, а мировое сообщество имеет большое влияние на страны, входящие в нее, этот принцип игнорировать достаточно сложно. Таким образом, открыто удерживать колонию военным путем становится проблематично. Поэтому приходится применять ухищрения, например террор.
Практически все национальные республики России так или иначе празднуют так называемое «добровольное присоединение к России», при этом такая формулировка присутствует даже в тех республиках, которые Россией были завоеваны в многолетних войнах. Никого во властных коридорах не волнует противоречие этих лозунгов официальной истории и здравому смыслу.
Такой способ управления регионом, когда покоренному народу внушается, что они добровольно примкнули к «старшему соседу» является фактологическим способом управления. Убежденная в необходимости и добровольности своего пребывания в другой стране масса не будет стремиться к независимости.
Идеологическое управление возможно с применением религиозных или иных доктрин, таких как коммунизм. Все время существования СССР, республики, в нее входящие контролировались именно идеологическими рычагами. Однако, эта идеология рухнула, а следом развалился и Союз.
В настоящий момент на Северном Кавказе пытаются применять экономический и силовой способ удержания власти, однако, экономические меры заканчиваются на коррупционной элите, а простой народ не видит никаких перспектив. Поэтому, получается так, что силовой способ управления относится только к простому народу, который, как это закономерно, не доволен подобным положением дел. Элиты же удерживаются путем огромных финансовых вливаний и бесконтрольности в сфере коррупции. За это, они в свою очередь должны быть полностью лояльны и управляемы федеральным центром. Это исключает скрещивание интересов элит и народа, а без поддержки элит, да еще и при жестком силовом давлении, у народа нет возможности заявить о своих интересах.
Возникновение террористических организаций в таких условиях очень выгодно федеральным властям, так как это развязывает руку для применения бесконтрольной силы по отношению к активной части населения. Также, представляя террористическое подполье как единственный способ отстаивания своих интересов, власть фактически ставит любое недовольство вне закона.
Таким образом, Россия применяет на Кавказе террор как способ управления социумом посредством превентивного устрашения. При обычном управлении тоже присутствует устрашение, но в этом случае только преступник попадает под наказание. В случае же, когда террор является способом управления социумом, под кару может попасть любой член общества. Репрессии могут обрушиться в том числе и на тех, кто законов не нарушает, например на родственников преступника. Как пример, можно привести угрозы семье Астемира Мамишева, который был членом вооруженной преступной группировки, и который осуществил убийство известного этнографа Аслана Ципинова и муфтия КБР Анаса Пшихачева. После этих резонансных убийств в республике появились так называемые «Черные ястребы» - подпольная организация народных мстителей. Они угрожали уничтожить семью Мамишева, если их сын не прекратит преступную деятельность. Как позже оказалось, «ястребами» были сотрудники спецслужб. Это делается для того, чтобы полностью подавить волю социума к сопротивлению, заставив каждого повиноваться правительству беспрекословно.
Эту тактику обычно применяют империи, над которыми нависла угроза потери своих колоний. Такую же тактику применяла Великобритания в Индии в середине прошлого века, когда искусственно сталкивались между собой представители различных конфессий и иметь все основания жестко подавлять любую общественно-политическую активность. Примерно на такой же стадии сейчас находится Россия, когда колониальные территории уже не поддаются фактологическим внушениям о добровольности своего пребывания в составе страны, когда единой, объединяющей идеологии нет, а экономическая зависимость заканчивается узким кругом чиновников. Силовой метод удержания территорий является самым очевидным, и потому самым неустойчивым. Никто не любит, когда его силой заставляют что-то делать, и как только давящая сила ослабевает, непременно начинается бунт. Именно этого следует ожидать на российском Кавказе сразу после ухода из власти Владимира Путина.
© Черкесский культурный центр
Фото (Кабардино-Балкария. Мир и мы): светлой памяти профессор Ципинов с матерью.
*Примечание ah: Ошибка в тексте, что видно из контекста. Следует читать: "Никакого радикализма среди черкесов и балкарцев не наблюдалось при Советской власти, и после развала союза уровень секуляризации оставался достаточно высоким".
Комментарии 0