Как брат за брата
23 марта 2011 в районе Сухумского вокзала по улице Дзидзария состоится открытие памятной плиты добровольцам из Республики Адыгея, погибшим в боях за Сухум в 1992 г. – Мурату Шовгенову и Аслану Мукову. Инициаторами данного мероприятия стала организация Ветеранов войны «Абааш» и доброволец из Адыгеи Теувеж Казаноков. О подвиге этих молодых людей в 1995 году писала газета «Хабзэ».
Отрывки из материала, подготовленного Докумовой К. в дни боевых действий в Абхазии.
Как брат за брата
Из многодетной семьи Битлюстена и Цуцы Муковых ушел добровольцем младший сын Аслан. Сказал, что едет в Майкоп, оттуда отправился к брату. Это было 20 августа. В тот же день он уехал в Грозный. Говорят, автобус был набит до отказа, он смог втиснуться последним.
Аслан оказался в числе первых жертв в борьбе с грузинским фашизмом. Шеварнадзевские головорезы потребовали от Адыгеи выкуп за тела убитых. Мукова хоронили в Уляпе в первый день осени. 25 сентября, через месяц после гибели, ему исполнилось бы 25 лет. Всего 25. Он и жениться не успел. После возвращения со службы на Балфлоте уехал к брату в Старый Оскол на Белгородщине. Устроился на работу слесарем. Дома всегда охотно помогал по хозяйству, любил возиться с малышами-племянниками, а когда вернулся в аул, занялся огородом, все комнаты в доме оклеил обоями – от стен до потолка. Родные его рассказывают, что, когда уезжал в последний раз, бросил через плечо: «Картошку не трогайте. Я приеду – сам приберу».
- Очень был уважительным к старшим, любил людей, всех жалел, - со слезами на глазах вспоминает соседка Цуца Киздермишева.
- Аслан был очень спокойным, стеснительным, слова грубого от него не слышали. Даже если критиковали его под горячую руку, отвечал обезоруживающей добродушной улыбкой и отшучивался одной фразой: «Я же еще маленький», - вспоминали аульчане.
В школе его знали как прекрасного товарища, чуткого, отзывчивого. С 6-го класса занялся штангой, и с тех пор спорт прочно вошел в его жизнь. Тренировки, соревнования, привычка к регулярным усилиям, преодолению тяжестей в прямом смысле слова отшлифовали в нем природное трудолюбие, терпение, развили порыв не только брать на себя физические тяготы, но и жить с постоянным чувством ответственности, готовностью помочь людям. Не только мышцы тела он тренировал звонкой штангой, но и вырабатывал силу духа, доведя ее до героизма, ибо только герой в душе может стать стеной на пути зла, рискуя собственной жизнью. И самым большим весом, который он поднял в своей жизни, был груз той нечеловеческой тяжести, которая обрушилась на землю Абхазии.
На прощание я прошу показать фотографии Аслана, будто ищу в них ответ на множество немых мучительных вопросов. Мне показывают снимок, при взгляде на который сердце сжимается от боли: большую традиционную фотографию первоклассника. Это было 18 лет назад. Аслан – маленький, с коротким чубчиком, в белой рубашечке. Добрые ясные глаза под сочувственно сдвинутыми светлыми бровями. То же самое выражение доброты и милосердия и на армейской фотографии. В сущности, он мало изменился, разве что только посмуглел и возмужал. Но многое ли успел увидеть?
Он ни разу не был прежде в Абхазии, не видел красот Нового Афона и Пицунды, не сидел в тесном кругу друзей в гостеприимной абхазской кунацкой, где стол ломится от яств, а мудрые красноречивые тосты переплетаются с пленительными гортанными песнями чередующимися с искрометными танцами.
Я не раз задумывалась о природе истинного героизма. Совсем не обязательны героям бравый высокий голос и звонкие речи. Истоки подвига глубже – в добром сердце и ясном сознании долга.
Атака
Вернемся в горячее лето 1992 года. Нижние Эшеры. 25 августа. Взвод добровольцев отдыхал после утомительного 85-километрового перехода через горы. Мурат Шовгенов и Аслан Муков решили, рискнув, искупаться в Гумисте. Как знать, чем было продиктовано это желание окунуться в земные мирные радости двух молодых, полных жизни парней… А впереди уже ждал первый и последний для них бой.
26 августа исполнилось три года, как нет с нами этих ребят. И сейчас в разговорах мы часто возвращаемся к событиям того дня.
Было получено особое задание – захватить в г. Сухум вокзал, охраняемый более, чем тысячей грузин. Ставка делалась на внезапность и неожиданность. Четыре взвода должны были подойти с разных сторон и атаковать здание вокзала. К цели пробрался только один взвод, которым командовал Шовгенов. Остальные пробиться не смогли. Операция сорвалась. В бою погибли Мурат Шовгенов и Аслан Муков.
Помочь восстановить события мы попросили Славика Хачемизова, участника этой операции:
- Было нас около тридцати человек. Где-то в час ночи поднялись по тревоге. Окольными путями и короткими перебежками добрались до Сухума и пробились к вокзалу. Было около четырех часов утра. Нас поделили на группы, которые должны были выполнить задание. Атаковали вокзал. Завязался бой. Моя группа должна была отсечь танковую колонну, идущую на подмогу противнику. Было приказано, если не подойдет наше подкрепление, по сигналу зеленой ракеты немедленно отступать. Мурат погиб в этом бою, попав под пули. Последний раз я видел Мурата перед боем, когда он дал мне зажигалку для бутылок со смесью. Через некоторое время пришлось отступать, прикрывая своих товарищей, погиб и Аслан. Возвращались маленькими группами. Нам, например, пришлось отсиживаться в Сухуме, и мы вернулись на базу следующей ночью. Во время наступления четыре человека попали в плен. Позже их обменяли.
Даже по этому сухому и краткому рассказу можно представить, что взвалили на свои плечи и вынесли в ту ночь эти молодые ребята. 27 человек, вооруженных самодельными гранатами-бутылками с зажигательной смесью против полутора тысяч хорошо вооруженных грузин. Эти, в обычной жизни ничем не выделяющиеся, парни прошли проверку на сверхмужество.
Это фотография добровольца из Адыгеи Рамазана Барчо, погибшего в августе 1992 г. (возможно, в районе сухумского ж/д вокзала).
Организация ветеранов войны «Абааш» разыскивает людей, воевавших с Рамазаном Барчо.
Из газет «Хабзэ», № 3, август 1995 года и «Нужная», № 8, 1 марта 2011 г.
Отрывки из материала, подготовленного Докумовой К. в дни боевых действий в Абхазии.
Как брат за брата
Из многодетной семьи Битлюстена и Цуцы Муковых ушел добровольцем младший сын Аслан. Сказал, что едет в Майкоп, оттуда отправился к брату. Это было 20 августа. В тот же день он уехал в Грозный. Говорят, автобус был набит до отказа, он смог втиснуться последним.
Аслан оказался в числе первых жертв в борьбе с грузинским фашизмом. Шеварнадзевские головорезы потребовали от Адыгеи выкуп за тела убитых. Мукова хоронили в Уляпе в первый день осени. 25 сентября, через месяц после гибели, ему исполнилось бы 25 лет. Всего 25. Он и жениться не успел. После возвращения со службы на Балфлоте уехал к брату в Старый Оскол на Белгородщине. Устроился на работу слесарем. Дома всегда охотно помогал по хозяйству, любил возиться с малышами-племянниками, а когда вернулся в аул, занялся огородом, все комнаты в доме оклеил обоями – от стен до потолка. Родные его рассказывают, что, когда уезжал в последний раз, бросил через плечо: «Картошку не трогайте. Я приеду – сам приберу».
- Очень был уважительным к старшим, любил людей, всех жалел, - со слезами на глазах вспоминает соседка Цуца Киздермишева.
- Аслан был очень спокойным, стеснительным, слова грубого от него не слышали. Даже если критиковали его под горячую руку, отвечал обезоруживающей добродушной улыбкой и отшучивался одной фразой: «Я же еще маленький», - вспоминали аульчане.
В школе его знали как прекрасного товарища, чуткого, отзывчивого. С 6-го класса занялся штангой, и с тех пор спорт прочно вошел в его жизнь. Тренировки, соревнования, привычка к регулярным усилиям, преодолению тяжестей в прямом смысле слова отшлифовали в нем природное трудолюбие, терпение, развили порыв не только брать на себя физические тяготы, но и жить с постоянным чувством ответственности, готовностью помочь людям. Не только мышцы тела он тренировал звонкой штангой, но и вырабатывал силу духа, доведя ее до героизма, ибо только герой в душе может стать стеной на пути зла, рискуя собственной жизнью. И самым большим весом, который он поднял в своей жизни, был груз той нечеловеческой тяжести, которая обрушилась на землю Абхазии.
На прощание я прошу показать фотографии Аслана, будто ищу в них ответ на множество немых мучительных вопросов. Мне показывают снимок, при взгляде на который сердце сжимается от боли: большую традиционную фотографию первоклассника. Это было 18 лет назад. Аслан – маленький, с коротким чубчиком, в белой рубашечке. Добрые ясные глаза под сочувственно сдвинутыми светлыми бровями. То же самое выражение доброты и милосердия и на армейской фотографии. В сущности, он мало изменился, разве что только посмуглел и возмужал. Но многое ли успел увидеть?
Он ни разу не был прежде в Абхазии, не видел красот Нового Афона и Пицунды, не сидел в тесном кругу друзей в гостеприимной абхазской кунацкой, где стол ломится от яств, а мудрые красноречивые тосты переплетаются с пленительными гортанными песнями чередующимися с искрометными танцами.
Я не раз задумывалась о природе истинного героизма. Совсем не обязательны героям бравый высокий голос и звонкие речи. Истоки подвига глубже – в добром сердце и ясном сознании долга.
Атака
Вернемся в горячее лето 1992 года. Нижние Эшеры. 25 августа. Взвод добровольцев отдыхал после утомительного 85-километрового перехода через горы. Мурат Шовгенов и Аслан Муков решили, рискнув, искупаться в Гумисте. Как знать, чем было продиктовано это желание окунуться в земные мирные радости двух молодых, полных жизни парней… А впереди уже ждал первый и последний для них бой.
26 августа исполнилось три года, как нет с нами этих ребят. И сейчас в разговорах мы часто возвращаемся к событиям того дня.
Было получено особое задание – захватить в г. Сухум вокзал, охраняемый более, чем тысячей грузин. Ставка делалась на внезапность и неожиданность. Четыре взвода должны были подойти с разных сторон и атаковать здание вокзала. К цели пробрался только один взвод, которым командовал Шовгенов. Остальные пробиться не смогли. Операция сорвалась. В бою погибли Мурат Шовгенов и Аслан Муков.
Помочь восстановить события мы попросили Славика Хачемизова, участника этой операции:
- Было нас около тридцати человек. Где-то в час ночи поднялись по тревоге. Окольными путями и короткими перебежками добрались до Сухума и пробились к вокзалу. Было около четырех часов утра. Нас поделили на группы, которые должны были выполнить задание. Атаковали вокзал. Завязался бой. Моя группа должна была отсечь танковую колонну, идущую на подмогу противнику. Было приказано, если не подойдет наше подкрепление, по сигналу зеленой ракеты немедленно отступать. Мурат погиб в этом бою, попав под пули. Последний раз я видел Мурата перед боем, когда он дал мне зажигалку для бутылок со смесью. Через некоторое время пришлось отступать, прикрывая своих товарищей, погиб и Аслан. Возвращались маленькими группами. Нам, например, пришлось отсиживаться в Сухуме, и мы вернулись на базу следующей ночью. Во время наступления четыре человека попали в плен. Позже их обменяли.
Даже по этому сухому и краткому рассказу можно представить, что взвалили на свои плечи и вынесли в ту ночь эти молодые ребята. 27 человек, вооруженных самодельными гранатами-бутылками с зажигательной смесью против полутора тысяч хорошо вооруженных грузин. Эти, в обычной жизни ничем не выделяющиеся, парни прошли проверку на сверхмужество.
Это фотография добровольца из Адыгеи Рамазана Барчо, погибшего в августе 1992 г. (возможно, в районе сухумского ж/д вокзала).
Организация ветеранов войны «Абааш» разыскивает людей, воевавших с Рамазаном Барчо.
Из газет «Хабзэ», № 3, август 1995 года и «Нужная», № 8, 1 марта 2011 г.
Комментарии 0