Чистопрудный синдром

Санкционированный митинг славянских националистов на Чистых прудах – не просто новый синдром болезни общества, это тенденция, продолжение Манежной площади. Более завуалированное и поэтому более опасное. Несколько сотен молодых людей, не знающих даже, где расположен Кавказ на карте России, получили от власти трибуну. И полсотни журналистов в деталях описали все это вопиющее невежество. Участники озвучивают требования прекратить платить «контрибуцию» Кавказу, а на деле активно продвигают идею отделения этой части России. Чего стоят только заявления о том, что Кавказ поставляет России неграмотных и опасных для общества людей и что оттуда выдавлены русские и христианство (оппозиционер Милов, мне стыдно за вас).

Руководитель Общественного Правозащитного центра Кабардино-Балкарии Валерий Хатажуков рассказывал мне недавно, что за последние два года в КБР привезли шесть трупов из Москвы и Санкт-Петербурга – это люди, убитые по мотивам ксенофобии, так официально записано в их делах. Во всех случаях имел место примерно один и тот же сценарий – человек идет по улице, к нему подходят парни с битами и забивают до смерти. Последняя история случилась в прошлом году в Москве – парень учился в ординатуре, подавал, говорят, большие надежды, только вот с ярко выраженной «кавказской внешностью» не повезло. «Вы в Москве слышали хоть об одном из этих случаев? – спрашивает Хатажуков. – Зато вы много слышали о том, что кабардинец Черкесов убил футбольного фаната Свиридова. При этом господин Путин с трибуны заявил, что Аслан Черкесов, обвиняемый в убийстве Свиридова, был наркоманом и до поездки в Москву сидел в тюрьме. Это неправда, потому что Черкесов, обвиняемый в убийстве Свиридова, 84-го года рождения и в тюрьме никогда не сидел. А в тюрьме сидел его тезка, 86-го года рождения. И я не знаю, случайное это вранье или намеренное».

Собственно, никто в Кабардино-Балкарии и не защищает человека, обвиняемого в убийстве Егора Свиридова. Если он виноват, значит должен быть наказан, считают здесь. И это такая очевидная мысль – люди, убивающие других людей, должны сидеть в тюрьме. А если продажные следователи их отпускают, то следователи тоже должны сидеть в тюрьме. Потому что именно следователи и милиция в первую очередь виноваты в том, что наши улицы превратились в места бандитских разборок. И в случившейся Манежной площади виноваты в первую очередь они. Но не для всех это очевидно. Для многих людей во всем виноват Кавказ. Вот и удивляются в Кабардино-Балкарии, почему так много шума вокруг убийства русских парней и почему никто ничего не знает о шести убитых жителях КБР – студентах и аспирантах? По сведениям Хатажукова, ни одно из этих убийств не раскрыто до сих пор. «Мы писали и в Генпрокуратуру, и президенту, — говорит правозащитник. – Никаких результатов». Многих в Кабардино-Балкарии это задевает. Такое ощущение, что они живут не в России и не являются полноправными гражданами этой страны. Такое ощущение, что они хуже. Что у них прав на жизнь меньше, чем у жителей Москвы или Питера. И вот это понимание как нельзя лучше подпитывает протестную среду, готовую идти в леса и в землянки с автоматами в руках. Они не хотят быть людьми второго сорта. И поэтому идея отделения Кавказа от России все больше и больше находит поддержки на самом Кавказе. Это пока еще не критическая цифра. И пока это только молодежь. И пока управляет республиками старшее поколение, для которого слово «Россия» – не пустой звук. Которое помнит, как в начале XX века сюда приезжали учителя из русских губерний, чтобы учить детей русскому языку. Как росли вместе русские и дагестанцы, а потом вместе воевали на фронтах Великой Отечественной войны, за Москву и Махачкалу, за Ленинград и Нальчик — за свою единую родину.

Недавно в Дагестане я познакомилась с уникальным человеком. Муслим Даххаев, начальник местного УФСИН, бывший милиционер, почти час рассказывал мне о ситуации в местных СИЗО – мы так бы и разошлись, если бы присутствовавший при беседе чиновник из правительства не вставил свои «пять копеек»: «А вы знаете, что Муслим чуть не получил звание Героя России?» Даххаев перевел разговор, явно не желая обсуждать свои подвиги. Потом я выяснила, за что ему должны были дать Героя и не дали. В 1999 году милицейский отряд Даххаева вместе с липецким ОМОНом попал в окружение отрядов Басаева. Басаев передал, что дагестанцы могут уйти – ни один волос с них не упадет. Басаеву не нужен был конфликт с дагестанцами, ему был нужен липецкий ОМОН. Это была ситуация, в которой, наверное, каждый сто раз подумает, уйти или остаться. И я даже берусь предположить, что желающих уйти в такой ситуации будет больше, чем желающих остаться. Особенно если порассуждать на тему «свои — чужие». Я уверена, что граждане, проводящие митинги в центре Москвы с криками «Нам не нужен Кавказ», не остались бы защищать дагестанских коллег. А Даххаев принял решение остаться. Потому что для него и его милиционеров россияне не делятся на своих и чужих. Даххаев остался, понимая, что ему придется смотреть в глаза матерей и жен милиционеров-дагестанцев, которыми он руководит и которые могут погибнуть. Вместе с командиром липецкого ОМОНа Сковординым он разработал план отступления, используя весь свой опыт и знание местности. Страшно рискуя (я видела маршрут, по которому шли отряды – дагестанский и липецкий), они вышли из окружения. Я разговаривала с одним из бывших милиционеров из его отряда. Он рассказал мне, что когда они вышли из окружения, один из липецких омоновцев встал перед Муслимом Даххаевым на колени. К этому времени центральные СМИ уже сообщили о гибели липецкого ОМОНа. Даххаеву потом дали орден Мужества. А вот почему не дали Героя, неизвестно. Говорят, интриги в местном руководстве помешали.

Я уверена, что антикавказские митинги в Москве неприятны не только Муслиму Даххаеву. Они так же неприятны тем липецким омоновцам, которые остались живы благодаря мужеству своих дагестанских коллег.

Но кто из пришедших на Чистые пруды об этом знает? Нет, они знают только успешные формулы о том, что Кавказ сидит у России на шее. И требует с нее контрибуцию. Я не буду спорить, что Чечне мы действительно платим за то, чтобы она с нами не воевала. Но Чечня это не весь Кавказ. Далеко не весь. Кабардино-Балкарии с ее бюджетом, состоящим из федеральных дотаций только на 50% (хороший показатель даже центральной России), урезают федеральные трансферты, потому что она успешно развивает экономику. А Чечне не урезают, хотя тамошнее руководство не особенно старается для того, чтобы повысить, например, собираемость налогов. Конечно, глядя на Чечню, соседние регионы задумываются, а стоит ли вообще развивать экономику, если за это федеральный центр только сократит тебе финансирование. Не проще ли раздуть штаты МВД и раздать всем милиционерам автоматы? К слову, в Кабардино-Балкарии 7 тысяч милиционеров, а в Чечне – около 30 тысяч.

Но выходит, что за ошибки кремлевской политики в Чечне сегодня платит весь Кавказ. Хотя, если говорить о Чечне, то я знаю много людей, живущих там и мечтающих о «присланном из Москвы губернаторе». Им не нравится, что для чеченской милиции, прокуратуры, следствия и судов есть только один закон – слово Рамзана Кадырова. Этим людям не нравится, что они должны платить из своих зарплат непонятную дань (до 30%!) в непонятные фонды, откуда непонятно куда уходят деньги. И эти люди страдают от установленного там Кремлем порядка не меньше, чем жители Москвы страдают от уличных хулиганов кавказского происхождения. Но Рамзан Кадыров – это детище Владимира Путина. Так что все претензии – в Кремль.

Кавказ очень неоднороден. В Карачаево-Черкессии живет 30% русских (эта информация персонально для оппозиционера Владимира Милова). В Кабардино-Балкарии два района считаются «русскими». В Северной Осетии исконно казачий – Моздокский район, да и по всей республике много русских. В этих республиках нет и никогда не было неприязни к России. Дагестан – до сих пор одна из самых пророссийских республик России. Даже в Ингушетии, где регулярно похищают людей, и местные жители небезосновательно обвиняют в этом «российских силовиков» (а экстремистские лидеры пытаются перевести эти обвинения в межнациональное русло), нет антирусских и антироссийских настроений. И любой человек старше 40 лет скажет вам, что Ингушетия без России пропадет.

Правда, молодежь здесь уже другая. Как и по всей России, она становится менее образованной и более агрессивной. И она уже не знает настоящей России. У нее теперь один учитель – интернет, где так много и подробно рассказывают об антикавказских митингах, где смакуют фразы о том, что никчемный Кавказ, как присоска, качает из России деньги. И никто, рассказывая об этих митингах, не вспомнит, что только Дагестан дал 56 героев Советского Союза, защищавших нашу общую страну.

Через десять-пятнадцать лет эти молодые люди, выросшие на Кавказе, станут взрослыми. В министерства и ведомства, в многочисленные чиновничьи кабинеты, в школьные учительские и на институтские кафедры придет поколение, которое от России не видело ничего хорошего – только попреки и оскорбления. И так же, как в свое время ушли республики Закавказья, уйдет и Северный Кавказ. И это будет прецедент, с которого неминуемо начнется новый распад страны. Татарстан с его активной исламской общиной, серьезно недовольной современным российским устройством, будет следующим. Но кого это сегодня волнует? Оппозиционера Милова, которому надо повысить свой электоральный рейтинг? Юриста Навального, который, обладая несомненным мужеством и прочими выдающимися качествами, использует свою популярность для пиара акций националистов? Президента, который, похоже, вообще не понимает, что делать с Кавказом и Манежной площадью? Премьера, который, напротив, кажется, хорошо понимает, какой хороший козырь дает ему Манежка?

Ну а раз никого это особенно не волнует, так значит, правы мои знакомые на Кавказе: распад России – это вопрос смены всего лишь одного поколения.

Участники митинга на Чистых прудах громко кричали, что Кавказ не дал миру ни одной выдающейся личности. Мне даже неловко их опровергать, потому что подобные заявления свидетельствует о крайне низком уровне культуры этих людей. Но опровергать непременно нужно. Я знаю далеко не всех выдающихся людей, которыми славен Кавказ, и могу по памяти перечислить лишь несколько имен, которых образованные люди просто не могут не знать. Гениальный дирижер из Северной Осетии Валерий Гергиев, покоривший весь мир; прекрасный поэт Расул Гамзатов, которого невозможно назвать только дагестанским – хотя бы только из-за его знаменитых на всю страну «Журавлей»; выдающийся чеченец Махмуд Эсамбаев, народный артист СССР, всемирно признанный «чародей танца»; непревзойденный баритон Муслим Магомаев, говоривший, что его отец — Азербайджан, а мать – Россия. Писатель Иса Кодзоев из Ингушетии, лучше многих других российских литераторов рассказавший о сталинских репрессиях против целых народов. Я уже не говорю о тех ученых, чья деятельность обычно не становится известной широкой публике. Например, участник космической программы НАСА, разрабатывавший программы "Меркурий" и "Аполло", Григорий Токаев — родом из Северной Осетии. Он – один из конструкторов сверхзвукового пассажирского самолета "Конкорд". За особый вклад в науку был удостоен звания сэра от королевы Англии, и отказался от него, заявив, что для этого ему надо присягнуть на верность английской короне, а он верен России. Карачаево-Черкессия дала России профессора Алимурата Текеева — доктора медицинских наук, Лауреата международной премии и трех золотых медалей ООН, заслуженного врача России, разработавшего серию продуктов для массового диетического питания и лечения ряда распространенных заболеваний. Профессор Текеев имеет четыре патента и четыре авторских свидетельства на изобретения, зарегистрированные в Госкомитете СССР и РФ по делам открытий и изобретений. Из Карачаево-Черкессии родом и покойный профессор Ю́рий Калмыко́в, доктор юридических наук, заслуженный деятель науки и заслуженный юрист, один из основателей саратовской школы гражданского права, бывший министр юстиции Российской Федерации. Этот список может быть очень длинным. Особенно если перечислять всех родившихся на Кавказе замечательных врачей и хирургов, инженеров и конструкторов. Эти люди работают для России. Для меня и для вас. Несколько лет назад дагестанский врач в одной из московских больниц сделал мне сложную операцию. Очередь к нему – многомесячная. Думаю, что если кто-то из активистов митинга на Чистых прудах попадет на операционный стол, он напрочь забудет о своих антикавказских настроениях и будет мечтать о том, чтобы именно этот врач взял в руки скальпель.

И я уж точно не буду подробно рассказывать о том, что только Кавказ дал России такое количество чемпионов мира и Европы по вольной борьбе, дзюдо и другим борцовским видам спорта, сколько не дали все вместе взятые российские регионы.

Пресс-секретарь президента Дагестана Расул Хайбуллаев рассказывал мне недавно о встрече президента Магомедова с дагестанской диаспорой в Москве: "Пришло полторы тысячи человек, половина — молодежь. И не те танцоры лезгинки с Охотного ряда, а очень вменяемые студенты МАДИ, Баумана, Плехановки, Финакадемии, МГУ, МГИМО со знанием языков, а главное - с гражданской позицией. У меня мурашки ползли от гордости. Но страна, в которой вот таким людям говорят, что они второго сорта, имеет очень сомнительные перспективы".

А теперь несколько слов о Ставропольском крае, которому участники митинга на Чистых прудах попросили придать статус особого русского региона или чего-то в этом роде.

В прошлом месяце я уезжала из Нальчика на такси в аэропорт Минеральных вод. На въезде в аэропорт стоит большой пост ДПС, там всегда пробка — проверяют въезжающий транспорт. Водитель мой с нальчикскими номерами крайне спешил вернуться домой засветло и, проскочив пост без досмотра (отделавшись одним рукопожатием с милиционером), сообщил мне постфактум, что дал милиционеру сто рублей. Вот так за сто рублей на территорию аэропорта может проехать любая машина с любым грузом. Я могу еще рассказать о том, что многие сотрудники прокуратуры Пятигорска, а также следственного комитета, молодые, хорошо одетые люди, ездят на Maserati, Mercedes Benz E-класса кабриолет, BMW 3 серии купе и так далее. И милицейские чиновники, начиная от капитанов, едва им уступают. И местные чиновницы ездили отдыхать в Куршевель в пору пика его популярности.

Так что не надо мне рассказывать про коррупцию в Дагестане и Кабардино-Балкарии. В Ставропольском крае она такая же. И в Москве, и в Петербурге. Недавно на посту ДПС в Москве инспектор, который вынес мне письменное предупреждение за незначительное нарушение, долго намекал, что я должна его отблагодарить за то, что он не выписал мне штраф. Инспектор сидел под иконой Богородицы, и было это в Чистый Четверг, если вам эта деталь о чем-то говорит.

Ну да это, конечно, мелочи. А как насчет подмосковных прокуроров? Или чиновницы из ФНС Степановой, владеющей первоклассными виллами по всему миру (вот тут большое спасибо Навальному за популяризацию факта)? Как насчет московских рынков и предприятий, куда присылают ОМОН, а после того, как ОМОН уложит всех на пол, приезжают следователи на роскошных иномарках, закрываются с директорами рынков в комнатках с опущенными жалюзи, а потом выходят и дают отбой ОМОНу? Как насчет этого самого ОМОНа, обученного рисковать жизнью ради своей страны и используемого в качестве наемной силы по сбору податей?

Я не экономист, но даже мне понятно, что вовсе не Кавказ разоряет российский бюджет, а российские чиновники, ворующие безбожно и беспредельно.

Дотации из федерального бюджета в Северную Осетию в прошлом году составили 13 млрд руб. Из этой суммы 6 млрд Осетия вернула в виде налогов и сборов. Выходит, что в 7 млрд в год обходится российскому бюджета республика, считающаяся форпостом России на Кавказе. Республика, через которую шла российская армия, решающая политические задачи Кремля сначала в Чечне, а потом в Грузии. 7 млрд руб. на пенсионеров, учителей, военных. Минимальная пенсия здесь – чуть более 4 тыс. руб. На эти деньги живет примерно 50% пенсионеров. Это к слову о том, кто на Кавказе живет хорошо.

И тут весьма кстати можно вспомнить, что только один проект «Газпрома» — газопровод в Южную Осетию, который до сих пор не работает в полную мощь, — стоил компании 15 млрд руб. По мнению разных экспертов, эта цифра превышает реально потраченную сумму в разы.

Да, я не буду спорить, что на Чечню действительно уходит много денег. Но сколько из них оседает в Москве? Покойный Ахмат Кадыров говорил, что 50% федеральных средств для Чечни оседает в Москве, а еще 30% на месте в Чечне. И только 20% доходит до населения. Вскоре после того, как Кадыров об этом заговорил, его убили. Так что не надо рассказывать и про 50 тыс. руб. на душу населения в Чечне. В этой республике, как и во всей России, только несколько процентов населения – чиновники и их родственники — живут более-менее достойной жизнью. Много раз я слышала от самых разных чиновников на Кавказе, что деньги в кремлевские и в прочие министерские кабинеты в Москве их коллеги возят чемоданами. И что рыба, понятное дело, гниет с головы.

Собственно, зачем я пишу весь этот не очень связный и эмоциональный текст? Каждый раз, когда я наблюдаю за ксенофобскими выступлениями в центре Москвы, у меня опускаются руки. Я теряю веру в будущее моей страны. Я боюсь, что невежественные люди изменят Россию навсегда. Потом я переписываюсь с моими друзьями на Кавказе и понимаю, что им тяжелее, чем мне. Они хотят жить в России, но России их могут лишить. И я понимаю, что каждый из нас, не согласных с людьми на Чистых прудах и на Манежной площади, должен делать хоть что-то. Ну вот хотя бы писать эмоциональные тексты.

Я хорошо знаю, что настоящие враги России не за бугром, как нам любит рассказывать телевизор. Они – на центральных площадях и главных улицах наших городов, устраивают митинги и марши, направленные на разрушение страны. И этот факт для меня очевиден так же, как то, что кричащие о патриотизме с экранов телевизоров люди менее всего являются патриотами этой страны.


Ольга Алленова
©Коммерсантъ