Вышел в свет новый роман черкесского писателя из Карачаево-Черкесии Магомеда Адзинова «Непокоренные»

Образ Кавказской войны в исторических представлениях черкесов

Сегодняшний день… понятен только тогда,  когдаон становится звеном сложного исторического процесса.
- А. Толстой

Прошло 150 лет после окончания Кавказской войны. Роман,  лежащий перед Вами,  говорит о том,  что травма этой войны по сей день продолжает жить в каждом черкесе,  будь то житель многочисленной черкесской диаспоры или один из потомков этого некогда цельного и мощного народа,  анклавами разбросанного ныне на своей исконной родине на Кавказе. Если Вы заговорите о Кавказской войне и о Черкесской катастрофе 1856-1864 гг.,  то можете увидеть слезы на глазах как юношей,  только что вступающих в жизнь,  так и на глазах старцев,  стоящих на грани миров…

Роман «Непокоренные…» - второй роман о Кавказской войне Магомеда Аминовича Адзинова. Избранная тема и поставленные вопросы: «Что это была за война и почему она привела к Катастрофе черкесскую нацию?»,  позволяют говорить о нем,  конечно же,  как об одном из черкесских писателей,  для которых эти проблемы стали «вечными» темами художественного осмысления. Эти вопросы по сей день являются животрепещущими для черкесов,  и каждый из них ищет ответы,  оглядываясь сначала на обычаи и порядки своей страны,  на менталитет своих соотечественников,  а потом и на бесчисленные сведения об этой войне русских генералов,  офицеров и солдат. Автор,  как и многие,  кого лишали спокойствия эти темы и до него, отчетливо понимает,  что ответы на них,  лежат за пределами черкесского мира и миропонимания, и находит их в документах и мемуарах российских участников той войны -теоретиков имперской политики на Кавказе и ее реализаторов,  начиная от генералов и заканчивая солдатами. И именно этот корпус документов стал основой сформированного автором образа Кавказской войны в новом романе «Непокоренные…». И этот образ нисколько не противоречит той картине Кавказской войны,  хранящейся исторической памятью народа,  питаемой историческими преданиями и песнями. Восприятие Кавказской войны ее участниками с обеих сторон- русскими генералами,  офицерами,  солдатами и черкесами - комбатантами и гражданским населением - совпадает не только в своих принципиальных чертах,  но и зачастую даже в мелких деталях. И это позволяет отвергнуть ставший «модным» в отечественном кавказоведении в последние годы тезис о том,  что Кавказская война была цивилизационным конфликтом двух миров,  представленных соответственно с одной стороны – русским народом,  а с другой - кавказскими народами,  в числе которых были и черкесы. Это был конфликт внутри одного мира. И в нем силы зла,  воплощением которых стали интриганство и волюнтаризм армейских карьеристов,  преступное и жестокое равнодушие к судьбам сотен тысяч людей и народов,  страх быть разоблаченными в попрании законных прав целых этносов взяли верх не только над силами добра,  но и над элементарным здравым смыслом. Это стало возможным,  прежде всего,  в силу превращения Кавказа в зону специальной юрисдикции именно в первые десятилетия XIX в.,  когда развертываются действия представленного романа,  и формирования сопутствовавшей этому процессу системы информационной блокады Кавказа для сокрытия сведений о действиях кавказского командования в этом регионе.

Для России война на Кавказе была одной из ряда локальных войн XVIII-XIX вв.,  хотя и самой затяжной,  кровавой и дорогостоящей. В то время как где-то на далеком Кавказе несколько десятков тысяч солдат их императорских величеств,  объединенных общим названием «Кавказский корпус» или «Кавказская армия»,  решали задачи,  как выражался А. П. Ермолов,  по «порабощению» народов Кавказа (1), Россия продолжала жить своей обычной жизнью. В то же время для Черкесии и других кавказских стран – это была война,  от которых в полном смысле этого слова зависела их жизнь. Значительная степень индифферентности русского общества к локальной войне на Кавказе иллюстрируется скупыми размышлениями о ней современников не вовлеченных в нее напрямую. К примеру,  современник Кавказской войны выдающийся русской историк В. О. Ключевский писал о событиях в Черкесии: «Концом этой борьбы можно признать 1864 год,  когда покорились последние независимые черкесские аулы» (2). Совершенно другой масштаб событий предстает из документов их участников. Один из офицеров Кавказской армии отмечал: «Так кончилась эта 65-летняя война,  залившая кровью угрюмый и величественный Кавказ. Свободолюбивые горцы,  доведенные непосильной борьбой до последней степени бедствия и отчаяния,  должны были подчиниться роковой необходимости и признать нашу власть. В этой кровавой трагедии нередко матери разбивали головы своим детям,  чтобы они не достались в наши руки; нередко отдельные храбрецы в одиночку или,  связавшись по несколько человек,  обрекая себя на смерть,  с одними кинжалами в руках врывались в наши ряды и гибли на штыках наших войск. Многие мелкие народцы и племена были истреблены поголовно и навсегда исчезли с лица земли; почти весь Западный Кавказ был обращен в безмолвную дикую пустыню. Теперь,  когда умолкли шум и азарт отчаянной борьбы,  когда наша власть на Кавказе вполне упрочена,  мы можем спокойно отдать дань удивления героизму и беззаветной отваге побежденного врага,  честно защищавшего свою родину и свою свободу до полного истощения сил» (3). Такие же образы Кавказской войны и превращенной в пустыню Черкесии запечатлены ив черкесском фольклоре:

Великие князья российские на Кавказ зарятся,
Мужеством это считая,  войной на нас идут…
Какое несчастье – исход за море,
Несчастье,  выпавшее на нас,  душу нам гложет
Тех,  кто нам это устроил,  - сотня миллионов.
Тех,  кому устроили,  - одной горсти нет (4).

Ор',  давайте же жить,  кому пустыня <стала> жильем…
Давайте же воевать,  у кого воевать <стало> в обычае (5)!

Сопоставление документов российского правительства и командования Кавказской армии,  мемуаров русских офицеров и солдат,  черкесского фольклора периода Кавказской войны и ее историографии показывает ту пропасть,  которая существует между оценками этой войны ее непосредственными участниками и историками. Именно этот разрыв между источниками и официозной историографией Кавказской войны,  углубленный еще более в   XX в. политизацией этого явления,  сохраняется и ныне,  значительно осложняя ее объективное изучение даже в XXI в.

Новый роман М. А. Адзинова - плод пристального изучения первичных источников Кавказской войны. Здесь практически нет места художественному вымыслу,  даже имена действующих лиц являются вымышленными отчасти. Во многих испытаниях,  выпадающих на долю героев романа,  прочитываются подлинные документы этой эпохи. В основе сюжета - события имевшие место в Черкесии в первой трети XIX в. Автор построил свое художественное повествование вокруг реалий 1810-1830-х гг.,  связанных с карательными экспедициями снаряжавшимися генералами Булгаковым,  Ермоловым и Вельяминовым. На судьбе одного селения показана безысходность положения черкесов,  как земля буквально горела под ногами людей,  вынуждая их к постоянному бегству с места на место из-за аннексионистской и колонизационной политики Петербурга,  произвола воевавших в Черкесии генералов. На практике эта политика выглядела как бесконечная цепь беззаконных и жестоких действий в отношении ни в чем не повинных женщин,  детей и стариков,  которым не осталось для спокойной жизни и клочка земли на своей родине. Но эта длительная война была полна не только жестоких картин,  но и удивительными для «врагов» эпизодами искренней дружбы и взаимопонимания. В истории Кавказской войны есть много фактов,  когда солдаты и офицеры роднились со своими противниками,  а зачастую и переходили на сторону черкесов ведших справедливую борьбу за сохранение своей Отчизны. Материалы Кавказской войны,  как это показано убедительно и в романе,  говорят о том,  что такая длительная и захватническая война - испытание для любого общества, так как она действует разрушающе не только на объект военных действий,  но и на его субъект. Петербургская политика была выстроена таким образом,  что даже исподволь,  невзначай пресекала любые проявления человеческих отношений между войсками и их противниками и жертвами даже на личном уровне. И известный факт о дружбе и вынужденной схватке двух друзей - кемиргоевского князя Джембулата  Болотоко и казачьего сотника Андрея Гречишкина 15 сентября 1829 г.,  описанный С. Эсадзе (6) и нашедший отклик в романе «Непокоренные…»,  еще раз показывает противоестественность этой «политики»,  которая не только не примиряет противников,  но принуждает к гибельной схватке двух друзей. И снова возникает вопрос: что это за политика,  которая губит на корню всякие проявления человечности,  противопоставляет брата брату,  сына отцу,  друга другу? Что это за политика,  которая вынуждает мужчину,  пусть даже недруга,  к выбору между долгом воина,  защищающего Отечество,  и братом-заложником,  сыном-младенцем-арестантом? Роман М. А. Адзинова ставит эти острейшие вопросы столетнего противостояния петербургского двора с народами Кавказа. Ответ очевиден: в основе Кавказской войны лежали причины далекие от интересов народов,  простых людей участвовавших в ней,  что она - продукт кабинетных построений политиканов абсолютно не знавших реалий Кавказа. Заканчивается роман описанием,  подлинных фактов периода большевистской революции 1917 г.,  получившими в романе символический смысл,  когда великому князю Михаилу Александровичу Романову,  пришлось спасаться от большевиков у немногочисленных потомков некогда низведенного на грань гибели его предками черкесского народа. Таких фактов в истории черкесско-русских отношений в узловые,  экстремальные,  критические для самого существования российского государства моменты в истории XX в. (а если вспомнить,  то и в истории XVI-XVIII вв.) было немало. Да,  граждане Российской Федерации черкесского происхождения имеют те же конституционные права,  что и все граждане РФ,  но по сей день отношения с черкесским народом российское государство выстраивает на каком-то трансцендентальном уровне в заданной еще генералами А. П. Ермоловым и А. А. Вельяминовым парадигме,  основанной на недоверии и отрицании права черкесского этноса на полноценное существование в качестве единого народа на своей исконной родине,  как это осуществлено в отношении всех других субъектообразующих народов Российской Федерации. И именно этот транслируемый в наши дни из глубины XIX в.,  не преодоленный политиками исторический опыт, мотивировал,  на наш взгляд,  М. А. Адзинова к написанию этого романа. Посылаемый автором месседж - нет непреодолимых противоречий между народами и людьми,  особенно,  когда недопонимание стало в значительной мере результатом волюнтаристской политики. Сегодня российское государство имеет правовые механизмы для заживления все еще кровоточащих ран Кавказской войны. Это необходимо сделать не только во имя сохранения одного из древнейших народов мира - черкесов,  но и во имя возрождения русской нации,  во имя развития и процветания выстраданного и выстроенного веками единого культурного пространства нашей общей страны.

Фатима Озова

(1) Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 1406. Оп.1. Д. 255. Л. 2; Карпеев  И. В. Документы РГВИА о Кавказской войне XIX в. // Россия и Кавказ сквозь два столетия. - СПб., 2001. - С. 243.

(2) Ключевский В. О.  Сочинения. В IX т.   - Т. V. Курс русской истории. Ч. V. / Под ред В. А. Янина; Посл. и коммент. составили  В. А. Александров, В. Г. Зимин. -  М., 1989 . – С. 178-179.

(3) Служивый. Очерки покорения Кавказа. СПб., 1901. С. 124, 125.

(4) Адыгские песни времен Кавказской войны // Отв. ред. В. Х. Кажаров. - Нальчик, 2005. - С. 353.

(5) Там же. С. 348.

(6) Эсадзе С.  Покорение Западного Кавказа и окончание Кавказской войны.  - Майкоп, 1993. – С. 29-32.

• роман
• кавказская война
• рецензия