Как черкесы, чеченцы и аварцы американский пирог (эфир) не поделили

Мой предыдущий сатирический очерк на эту тему, хотя и опередил события на пять с лишним лет, ни в чём не потерял актуальности. Но пожалуй, пора добавить фактологии, дабы читатель совсем не запутался в особенностях национальной журналистики, буйно расцветшей на тучной американской почве.

Северкавказская служба радиостанции «Свобода/Свободная Европа» была образована специальным биллем конгресса США и начала вещание 2 апреля 2002 года. Бюджет службы был определён приблизительно в 1 млн. долларов/год (без учёта затрат на распространение сигнала), штатный состав – 9 редакторов/ведущих («бродкастеров», по местной классификации) с окладом 3 тыс. долл./мес. плюс ежемесячное возмещение на жильё в размере до половины оклада (в многодетных семьях эта сумма была больше). Объём вещания – 1 час эфира вечером и повтор в записи утром. Штатный состав и объём вещания должен был быть разделён поровну между черкесами, чеченцами и аварцами. Но – это часто бывает у американцев, да и не только – всё было красиво только в планах. Началась суровая «бродкастерская» жизнь, и очень скоро стало ясно, что жизнь эта отнюдь не благоухающая клумба с настурциями, а жестокая борьба за выживание: когда речь идёт не о темах умозрительных и отвлечённых, вроде прав и свобод человека, а о вещах насущных – трудоустройстве или зарплате, журналисты часто не столь щепетильны и совсем не разборчивы в методах. По точному выражению писателя М. Веллера, «журналистам быстро дали понять, что свобода – это осознанная необходимость жрать и иметь работу». Тут слово «свобода» вполне можно поставить в кавычки и понимать во всех смыслах, в том числе как название легендарной радиостанции.

Директором назначили чеченского лингвиста и англомана Аслана Дукаева: вероятно, это должно было задать тематическую направленность вещания. Данное  решение, как это часто бывает с ошибочными управленческими решениями, предопределило дальнейшую злосчастную судьбу северокавказской службы.

Как всякий дилетант, Дукаев был вынужден возмещать некомпетентность лихорадочно-бесплодной деятельностью. Прежде всего, нужно было кого-нибудь уволить для укрепления авторитета, и выбор пал на черкесов: потом это вошло в привычку, а черкесы стали для Дукаева usual victims, удобной жертвой. Кроме того, даже в этой не слишком пуританской и не весьма высокоморальной среде он отличился чрезвычайным сластолюбием, смешанным с властолюбием, благо служебное положение позволяло эти инстинкты сполна реализовать.

Но главной целью директора было, чтобы черкесский эфир, как и аварский, и чеченский, использовался только для продвижения «ичкерийской» повестки. Речь в данном случае не о чеченцах, не о национальности, а о вполне определённой идеологии, постулирующей насильственные методы для достижения своих целей. В этой связи, разумеется, часть программ имело экстремистский оттенок ввиду участия в них соответствующих персонажей, находящихся в розыске или даже заочно осуждённых. Спрашивается, было ли это на пользу черкесскому делу? Черкесская проблема гораздо масштабнее и содержит международно-правовой аспект, не имея ничего общего при этом с примитивным лесным бандитизмом. Усилия по дискредитации и вытеснению черкесского вопроса из политического поля в криминальное, как и его смешение с «ичкерийской», то есть экстремистской тематикой, предпринимаются давно разными враждебными силами, и Дукаев немало в этом преуспел при пособничестве, сознательном или подневольном, черкесских редакторов Аминат Кардановой и Мариет Шхаляховой.

Карданова, проработавшая здесь дольше всех (13 лет), компенсировала профессиональное убожество служебным рвением, что выражалось в наушничанье и доносительстве. Конечно, в организации, где сотрудничали откровенные коллаборационисты вроде Нижнянского или Теодора Оберлендера, разыскивавшегося за нацистские преступления, таким поведением никого не удивишь, но от черкесской девушки подобного сверхусердия трудно было ожидать. Шхаляхова вышла на почётное второе место по «долгожительству» среди черкесских редакторов (9 лет чистого стажа), просто демонстрируя полное творческое бессилие. Все другие сотрудники черкесской секции, а уволенных было пятеро (для сравнения – за всё время существования северокавказской службы был уволен один аварский сотрудник, и один чеченский отправлен на почётную пенсию по состоянию здоровья), были вынуждены покинуть «Свободу» из-за несогласия с «ичкерийской» редакционной политикой Дукаева и личного конфликта с ним.

Можно много рассуждать, почему и зачем заменили северокавказское вещание «ичкерийским». Возможно, данное решение приурочено к грядущей в ноябре смене американской администрации, в этом случае его авторы рассчитывают на победу в выборах «партии войны», т.е. госдеп возглавит поборник агрессивной внешней политики. Это потребует перенастройки пропагандистской доктрины, а свободовские менеджеры, так сказать «навстречу решениям ноябрьского пленума» предвосхитив смену курса, представят новой администрации готовую к бою «ичкерийскую» службу. Имелись и внутренние предпосылки. Открытая через 7 лет после северокавказской редакция «Эхо Кавказа» (в составе грузинской службы, вещание и сайт на русском языке, тематически охватывает весь Кавказ от Каспия до Чёрного моря) демонстрировала впечатляющие успехи, вторгаясь даже на «каноническую» территорию северокавказской службы – Дагестан, Чечню, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию и Адыгею. На фоне новичков северокавказцы выглядели довольно бледно, и было решено сосредоточить «Эхо Кавказа» на этом направлении, где они уже проявили результат, а ресурсы северокавказцев передать «ичкерийцам» (опять же в контексте предполагаемых после ноябрьских выборов в США политических метаморфоз). Нельзя исключать и личные мотивы: Дукаев, как и все «ичкерийцы» (речь, как уже говорилось, не о чеченцах, а о носителях определённой идеологии) отличается крайним этноцентризмом и нетерпим к «чужакам», вот и воспользовался подходящим стечением обстоятельств, чтобы избавиться от, по его мнению, «попутчиков», черкесов и аварцев. Наверное, имел место комплекс причин и факторов.

Подводя итог, необходимо прежде всего понять: чем действительно для черкесов являлось это вещание, какое значение имело или могло иметь, и какую роль сыграло? Мне выпало наблюдать за деятельностью северокавказской службы как изнутри, так и на очень близкой дистанции извне. Мой вывод – она не имела шансов стать единой культурной и коммуникационной площадкой нашего разделённого народа, или создать галерею героев прошлого и современности, или написать летопись  эпохи. Черкесскому вещанию было назначено транслировать чужую повестку на родном языке, и в этой неблагодарной роли оно, конечно, сполна проявило себя. Так и поделом, что закрыли: по семенам, как говорится, всходы.

М. Темиров, директор Школы журналистики в Праге

© aheku.net

• Свободная Европа
• радио Свобода
• эфир
• чеченцы
• аварцы
• черкесы